Королевство викингов
Шрифт:
Красивая и смелая в свои шестнадцать она была не только завидной невестой, но и отличным бойцом. После первого похода было еще множество других, и везде они одерживали победу. Викинги отца стали считать ее талисманом и даже когда отец не хотел куда-то ее брать, воины умоляли его взять Ингу с собой. Она одна стоила многих смелых и сильных воинов. Отец доверял ей как никому. Они вместе с ним и его военачальниками разрабатывали планы захвата городов.
Мать Инги не разделяла ее любви к походам, законно считая, что это удел мужчин. А женщинам следует рожать, воспитывать детей и заниматься домом.
Инге же были скучны
Девушке нравилось побеждать, нравилось показывать мужчинам, что они слабаки по сравнению с ней, такой юной и хрупкой. И она, разумеется, не терпела превосходства над собой. Делом чести для нее становилось стать лучше очередной выскочки очередного отличившегося воина отца.
Она начинала внимательно наблюдать за таким воином, подмечая все его слабые стороны. И когда информации оказывалось достаточно, она предпочитала оказаться с ним в одном отряде, показывая свое превосходство и умело используя слабые стороны соперника. Проиграть девушке было страшнейшим позором для любого викинга. Все войско смеялось и подтрунивало над таким воином еще долгое время, вспоминая, как и где он опозорился.
Инга же, довольная очередной своей победой, могла почивать на лаврах своей славы.
Мать знала, что запретить Инге ходить в походы было равносильно тому, чтобы запретить ей дышать. Все равно убежит, все равно придумает, как поехать с отцом. Поэтому она могла только читать ей длинные нравоучительные речи, надеясь, что когда-нибудь ее девочка образумится, и ждать, когда они с отцом вернутся домой. Из-за такой славы Инги с братьями у нее, конечно, отношения были плохие. Отец всегда ставил ее в пример сыновьям и брал в походы гораздо реже, чем дочь.
Братья завидовали и злились. А Инга некоторое время пыталась наладить с ними отношения. Предлагала «подтянуть» их в боевом искусстве и всячески выгораживала перед отцом, если тот был недоволен ими. Но братья так и не пошли с сестрой на мировую, а еще больше убедились в том, что во всем виновата она.
Инга тогда решила, что если они считают ее плохой, больше оправдываться и помогать она им не станет. И благо замок своими размерами позволял, девушка старалась с ними не пересекаться. Разве что за завтраком, обедом или ужином.
А потом вдруг произошла эта дурацкая ссора с отцом Рагнара. Вот тогда братья и проявили себя как нельзя «лучше». Видя, что они с матерью упрашивают отца не разжигать еще больше ссору, братья заняли позицию отца и поддакивали ему во всем… В общем, внесли свою лепту… Отец обозвал их с матерью трусихами, а сам вместе с сыновьями стал придумывать месть семейству Рагнара.
Что ж, при таком раскладе им с матерью пришлось принять сторону отца, ведь предательницами они быть не собирались.
Начались бесконечные козни со сторон обеих семей, от которых страдали все. Но никто первым не шел на мировую. И, сказать по чести, когда Инга встретила в лесу Рагнара, она была так зла на всех, что готова была убить и его, и вообще кого угодно, кто попадется ей на пути… В результате сейчас она лежит на полу как бы со своим врагом, а этим кем-то стал медведь, от которого она спасла своего же врага.
«Да… странная штука – жизнь, – подумала Инга. – Придумаешь, загадываешь, решаешь, а все равно выходит все совсем по-другому»…
Она опять украдкой сквозь почти опущенные веки взглянула
Пробуждение было странным. Инга не сразу поняла, что происходит. Она лежала, укрытая шкурой… А рядом с ней лежал Рагнар. Девушка хотела повернуться, но одна рука парня держала ее за талию крепко, словно сжимая тиски… А вторая ласкала ее между ног. Она хотела вырваться, но почувствовала, как ее ноги проскальзывают по полу… И сами послушно раздвигаются навстречу его пальцам. «Да что со мной?» – подумала Инга, чувствуя, как сильнее и сильнее в ней пробуждается желание и как его бедра делают легкие покачивающие движения. И как Рагнар вдруг переворачивает ее на спину и ложится сверху нежно и страстно раздвигая ее и без того послушные ножки.
И вдруг Инга сама обвивает его шею руками, выгибается навстречу его телу, трется об него. И будто миллион маленьких иголочек пронизывает все ее тело. И их губы уже жадно целуют друг друга. Инга чувствовала, как его член медленно входит в нее, и как ее разум, в последних попытках избежать катастрофы, кричит «Нет»! А тело само двигается в такт телу Рагнара. И как он уже в ней и как она сжимает там его внутри. Как их голоса слились в единый стон блаженства. И как она как будто улетела куда-то высоко-высоко и как там внутри все пульсирует, чувствуя как обжигающей лавой, он низвергается в нее. И как их руки в едином порыве сжимают друг друга, не желая отпускать и разъединять их тела. Инга чувствовала каждое движение Рагнара, чувствовала она и как его член выскальзывает из нее.
Конунг перевернулся на спину и обнял девушку. Ее красивое разгоряченное тело прижалось к нему. Инга обняла Рагнара, она все еще не могла прийти в себя от только что произошедшего. Не так и не с тем она представляла свой первый раз…
– Что я натворила?! Отец убьет меня, если узнает, – тихо прошептала она и уткнулась лицом в викинга, чувствуя, как его нежные пальцы гладят ее по волосам. – Но мне так хотелось этого. Я и думать не могла, что когда-нибудь настолько захочу мужчину.
Все произошедшее Инге казалось наваждением, животной страстью… Иначе свой поступок она объяснить не могла…
Ей и сейчас до сих пор казалось, что Рагнар внутри нее. Она аккуратно опустила руку, трогая себя между ног, как будто хотела избавиться от этого ощущения, но вместо этого она почувствовала, что хочет еще заняться любовью с конунгом. Инга поспешно убрала руку, и еще сильнее уткнулась в Рагнара, пытаясь поскорее опять заснуть. Сон! Да, это все, что ей сейчас нужно… Хороший сон. А обо всем остальном она подумает утром.
В отличие от Инги у Рагнара это было не в первый раз. И к своим 16 годам он уже имел нескольких наложниц, привезенных им из разных походов. И частенько пользовался наложницами своего отца.
Рагнар лежал, довольно улыбаясь, и чувствуя, как по всему телу разливается приятная усталость. Он не ожидал, что все окажется так просто и что как только его пальцы коснутся ее самого сокровенного места, Инга сама начнет тереться и выгибаться под ним.
«Видимо, ей самой давно этого хотелось, – подумал конунг, – иначе как объяснить, что девушка, в семье которой просто убьют за такой поступок, сама отдалась ему?»