Короли космоса

Гамильтон Эдмонд Мур

Край галактики пронёсся мимо него и исчез. Впереди была необъятная тьма, а за ней — как он уже видел раньше, в каком-то другом, полузабытом существовании — ярко горела ещё одна галактика.

Андромеда.

Он хотел попасть туда.

Он двинулся туда.

Снова появились солнца, луны и планеты, огромные кольцеобразные туманности и зловещая чернота пылевых облаков. Он, как мотылёк, порхал от звезды к звезде, и вдруг его внимание привлекла льдисто-голубая планета. Он устремился к ней, и всё вокруг было покрыто водой, из суши были только низкие зелёные островки. Море было очень красивым, серебристым и

тёплым, освещаемым лучами молочно-белого солнца. Он опустился к воде, и что-то шевельнулось в ней, и он вошёл в это что-то и стал с ним единым целым, разделяя каждую мысль и эмоцию, но не имея возможности влиять на них.

Он плавал в тёплом море. Его тело было гладким и очень сильным, покрытым густой светлой шерстью. Он охотился. Он не был голоден. Он не искал пищу. Он охотился на врага.

Он плыл к зелёному архипелагу. Когда он был на поверхности, то вдыхал воздух через ноздри. Когда он погружался, пробираясь сквозь лес длинных блестящих водорослей, он закрывал ноздри и использовал жабры. Его быстрое движение в воде доставляло ему чувственное удовольствие, почти как полёт. Он мог, распрямившись, ходить по земле, но ему это не нравилось.

Он крадучись двигался по мелководью, пока не заметил, как кто-то зашевелился на опушке серебристо-зелёного и серебристо-розового леса, росшего за пляжем. Тогда он пришёл в возбуждение, и его мышцы задрожали в предвкушении того, что сейчас произойдёт. Он бесшумно приблизился к берегу и вышел из воды. Его рука нащупала тяжёлый камень.

Враг был в лесу. Враг оставил позади тёплые места в море. Враг построил свой дом на голой земле. Враг забыл, как пользоваться своими жабрами. Враг почти не плавал. Враг был злым.

Враг был маленьким. Это был всего лишь детёныш, несущий корзиночку из плетёного тростника. Когда он бросился к нему, детёныш посмотрел на него снизу вверх, издал тонкий крик и затих. Он был маленьким, но он был врагом, а убить врага — это хорошо.

Он посмотрел на него, а потом ударил камнем, огляделся по сторонам и снова скрылся в воде.

Позади него родители детёныша с плачем подбежали к кромке воды и остановились. Он скрылся из виду и поплыл прочь. Он убил врага. Хорошо было убить то, что было неправильным и противоестественным, то, что оставило мать-океан и поднялось на сушу. Это было здорово.

Он плыл глубоко-глубоко в льдисто-голубых глубинах. Там была долина, наполненная серебристыми пузырьками, заросшая тонкими водорослями. Там был дом, построенный им из кораллового камня. Когда он подплыл к нему, его посетила дурная мысль. Ему показалось, что туда проникло солнце, и водоросли почернели, а высокие родители детёныша разбирают дом из кораллового камня.

Он в ужасе поплыл к долине.

Брайант оставил его. Он… его разум унёсся в бескрайние звёздные джунгли, мимо дымящихся солнц, угрюмой черноты облаков, скоплений….

Он был в одном из миров скопления, на высоком холме, и уже наступил закат. Он и его товарищи, покрытые мехом, причудливые, могучие, ждали. Солнце зашло. Небо потемнело. Миллионы звёзд скопления взорвались в небе подобно фейерверку, и Брайант со своими товарищами поднял руки и завыл.

Он уносился прочь от этого, в другой мир, и ещё в один, так быстро, что миры, сцены, тела, в которых он недолго

жил, стали похожи на быстро мелькающие кадры снятого на большой скорости фильма.

Кристальные миры, в которых он тоже был кристальным и неподвижным, но мыслящим; миры, где он был варваром, скачущим верхом на странном высоком звере, стремглав несущемся по тенистым ущельям; фантасмагория планет кошмара и красоты, безмятежной прелести и невообразимого ужаса, о котором никто и не мечтал; ужаса и алчности, вожделения и радости….

Внезапно тот же космический ветер, что подхватывал его раньше, подхватил и сейчас. Андромеда уменьшилась и превратилась в далёкое пламя, а затем и вовсе затерялась в угрюмом сиянии красного солнца. Морщинистая пустыня устремилась ему навстречу, быстро-быстро…

Он с криком вскочил. Рядом с ним стояла Кира. Он снова был в доме Фаона. Фелтри и Грач Чай тоже приподнялись на своих диванах, их обручи на лбу были тусклыми и мёртвыми.

Они смотрели друг на друга изумлёнными глазами.

— Я был императором, — сказал Фелтри. — Под двойной звездой, в сердце золотой туманности. Мы не были людьми. Это было ужасно и чудесно. Я только начал…

Фаон сказал:

— Время вышло.

Брайант выдохнул:

— Боже милостивый, неудивительно, что ваши люди считают себя королями космоса!

— Где ты был? — спросил Фелтри.

— Я был в Андромеде.

— Что ты там нашёл? — тихо спросил Грач Чай.

— Смерть. Красоту. Страх.

— А что ещё там есть? — варконид задрожал всем телом, его взгляд был устремлён куда-то вдаль. — Теперь я понимаю, почему этих людей больше ничего не волнует. Для вас открыт весь космос — вселенная за вселенной, человек не смог бы дойти до его конца, даже если бы прожил десять тысяч лет — и при этом без опасностей, без усилий, и всегда что-то новое. Боже мой, Брайант, если бы мои люди узнали об этом…

Он вскочил и бросился к Фаону, находившемуся ближе всех к нему. Но он забыл, что был стреножен, и упал. На мгновение его лицо превратилось в маску чистой ярости. Затем его внимание, как и внимание всех остальных, резко переключилось на дверь, в которую вереницей входили люди.

Их было восемь, и ещё один шёл впереди. У восьмерых было оружие, похожее на то, которое Белат использовал против варконидов в Аннамаре. Девятый, по-видимому, был каким-то официальным лицом.

Он заговорил с Фаоном, с удивлением и тревогой глядя на незнакомцев. Он говорил очень резко, и Фаон обнажил зубы в горькой усмешке.

— Он упрекает меня, — сказал он Брайанту, — в том, что я усугубляю свои грехи, приводя незнакомцев в Котмар, что категорически запрещено. Вот только ни он, ни Совет Котмара ещё не понимают, что наступил конец одних времён и начало других. Они больше не властны над ситуацией.

Потребовался ровно один час и шестнадцать минут по наручному хронометру Брайанта, чтобы доказать, что Фаон ошибался.

Глава 10

Совет Котмара был малочисленным. Он состоял из стариков и старух, знавших несколько простых истин и не отступавших от них. Всё идёт так, как шло раньше. Всё будет идти, как шло раньше. Путь Котмара правильный, и другого быть не может. Совет не допустит этого.