Корона Героев
Шрифт:
— Сир, — произнесла Аэрин.
Арлбет взглянул на дочь, потом на Гебета и его застывшее лицо, потом снова на дочь.
— Вы хотите о чем-то мне сообщить? — произнес он, и доброта в его голосе предназначалась не только дочери, но и верному, пусть и возмущенному слуге.
Гебет по-прежнему ожесточенно отмалчивался, поэтому ответила Аэрин:
— Сегодня утром я в одиночку отправилась в деревню Кта, дабы… вступить в бой с их драконом. Или… гм… драконами.
Как же правильно докладывать об уничтожении дракона?
Аэрин развернула сверток, который держала под мышкой, и выложила потрепанные драконьи головы на пол перед отцовским столом. Арлбет поднялся, обошел вокруг стола и воззрился на них, причем выражение его лица не сильно отличалось от Гебетова, когда тот впервые осознал, что лежит в пыли у конских копыт.
— Мы прибыли в деревню… после, — произнес Гебет, который предпочел не смотреть на уродливые знаки победы Аэрин по второму разу, — и я предложил Аэрин-сол сопроводить ее в обратный путь.
При словах «сопроводить ее в обратный путь» по лицу Арлбета промелькнула улыбка, но ответил он очень серьезно:
— Я бы поговорил с Аэрин-сол наедине.
Все тут же исчезли, словно мыши в стенах, только двери за собой прикрыли. Гебет, по-прежнему пребывая в ярости, ничего не сказал, но все прочие, кто слышал, как Аэрин заявила королю, что только что убила двух драконов, только и ждали возможности поделиться новостью.
— Ну? — произнес Арлбет бесцветным тоном.
Аэрин испугалась. Вдруг, несмотря на улыбку, он ужасно сердит на нее? Она не знала, с чего начать рассказ. Оглядываясь на все последние годы и вспоминая, как он не препятствовал ее работе с Талатом, как доверял ее суждению, она почувствовала стыд за свою тайну.
Но ее первые слова были:
— Я думала, если сначала скажу тебе, ты меня не отпустишь.
Арлбет молчал долго.
— Вероятно, так оно и было бы, — сказал он наконец. — И ты можешь сказать мне, почему мне не следовало тебе препятствовать?
Аэрин длинно выдохнула:
— Ты читал Аститерову «Историю»?
Арлбет нахмурился, припоминая.
— Я… полагаю, читал, в детстве. Не очень хорошо ее помню. — Он пригвоздил дочь королевским взглядом, куда более пронзительным, чем у простых смертных. — Кажется, припоминаю: автор уделяет много места сведениям о драконах, причем больше легендам, нежели делам насущным.
— Да, — подхватила Аэрин. — Я читала эту книгу некоторое время назад, когда… болела. Там в конце есть нечто вроде рецепта мази под названием кенет, защищающей от драконьего пламени…
Брови Арлбета снова сошлись на переносице, да там и остались.
— Суеверная чушь.
—
Брови Арлбета слегка разошлись, но он еще хмурился.
— Смотри.
Аэрин отстегнула висевшую на плече тяжелую скатку и вытащила мягкий кошель с мазью. Она намазала сначала одну руку, потом другую, заметив, что обе дрожат. Быстро, пока отец не успел ее остановить, она подошла к камину, выхватила из него горящее полено, вытянула руку и сунула вторую в пылавшее вокруг пламя.
Брови Арлбета вернулись на свои места.
— Убедила. А теперь положи полено обратно в очаг, потому что смотреть на это не очень-то приятно.
Он вернулся за стол и сел. Морщины усталости снова проступили на его лице.
Аэрин подошла к столу с другой стороны, вытирая испачканные пеплом руки о кожаные рейтузы.
— Сядь, — велел отец, глядя на нее снизу вверх.
Аэрин осторожно убрала какой-то свиток с ближайшего стула и села. На свитке остались черные следы закопченных пальцев. Отец внимательно посмотрел на нее, потом на рваные лохмотья ее туники.
— И что, легко убивать драконов, когда они не могут тебя обжечь?
Она сложила грязные руки на коленях и уставилась на них.
— Нет, — ответила она тихо. — Дальше огня я не думала. Нелегко.
Арлбет вздохнул:
— Тогда ты кое-чему научилась.
— Научилась. — Она подняла глаза на отца во внезапной надежде.
Арлбет фыркнул или хохотнул.
— Не смотри на меня так. У тебя умоляющий вид щенка, который надеется избежать заслуженной трепки. Как думаешь, заслужила трепку?
Аэрин промолчала.
— Это не просто риторический вопрос. Какое наказание ты считаешь для себя подходящим? Ты уже немного переросла то время, когда тебя можно было отослать в детскую без ужина, и, полагаю, я даровал тебе независимость от диктата Теки, когда позволил вам с Талатом выезжать одним. — Он помолчал. — Сдается мне, в тот день ты хотела убраться подальше от Города, чтобы развести достаточно большой костер и как следует проверить свое открытие.
Аэрин по-прежнему молчала.
— Я не могу запретить тебе брать Талата, ибо теперь он твой, и я слишком люблю его, чтобы отказать ему в общении с хозяйкой.
Он снова помолчал.
— Повинность твоя скорее воинская, но поскольку у тебя нет звания, я не могу лишить тебя его, а поскольку ты не носишь меча, полученного из рук короля, я не могу забрать его у тебя и ударить тебя им плашмя. — Арлбет на миг задержал взгляд на именинном подарке Аэрин, висевшем у нее на бедре, но промолчал.
На сей раз пауза вышла долгой.