Корона последней принцессы

Леонтьев Антон Валерьевич

– Минг, отпусти меня, ради бога! Ты же сама слышала, что я отказался от места директора и предложил тебя. Герцогиня согласна с твоей кандидатурой…

Затрезвонил мобильный, и кореянка защебетала:

– О, ваше королевское высочество, какая неожиданность… Ах, что вы говорите? Он отказался? У профессора Хохмайер выявили рак простаты? Какая ужасная весть…

Когда беседа завершилась, Минг Кой сказала:

– Ну что же, Уве-Свен, теперь пора приступить к финалу нашей драмы…

– Отпусти меня! Ты ведь добилась всего, чего хотела!

– Отпустить тебя, чтобы ты тотчас

позвонил старухе и заявил, что все еще хочешь быть директором института? – Кореянка хмыкнула: – А потом ты натравишь на меня полицию? Ну уж нет, дорогой мой!

Она вынула из своей сумки пластмассовую коробочку, из которой извлекла шприц и ампулу. Профессор застонал:

– Минг, что ты хочешь сделать? Я обещаю, что не буду тебе мешать!

– Зачем мне твои обещания, если я могу все устроить так, что ты не будешь мне мешать, Уве-Свен! – пропела кореянка. – Ты ведь сам сообщил герцогине, что у тебя обнаружили рак. А все знают, как трепетно ты относишься к своему драгоценному здоровью. И ведь вполне может статься, что ты, получив неверный диагноз, но, поверив ему, решил свести счеты с жизнью. При помощи одной-единственной инъекции!

Профессор попытался закричать, но кореянка заткнула ему рот, а затем склонилась над ним.

– Ну вот, ты ничего не почувствуешь... А через полчаса будешь мертв, мой милый. Мне же пора! Я расскажу всем, что ты был чрезвычайно подавлен и говорил какую-то чушь о том, что лучше быстро умереть, чем медленно угасать от неизлечимой болезни.

– Минг! – прошептал профессор, а кореянка поцеловала его в лоб и вышла из номера.

Едва дверь за ней захлопнулась, как Алена влетела с балкона в комнату. Немец, заметив ее, простонал:

– Какое счастье, что вы здесь, госпожа Кочубей! Вызовите немедленно врача! Она пытается убить меня, эта узкоглазая тварь!

Алена потянулась к телефону, но Андрей решительно положил руку на аппарат и сказал:

– Профессор, мы спасем вас, но только в том случае, если вы дадите показания. Что вам известно про подтасовку результатов идентификации останков принцессы Василисы?

Профессор захрипел:

– Да, да, в пещерах обнаружили не Василису! Однако я поставил свою подпись под фальсифицированными выводами, так как герцогиня обещала обеспечить мне должность директора института… А теперь вызывайте врача! Вы не можете обречь меня на смерть!

Алене не было жаль этого беспардонного, тщеславного и лживого типа. Ее папка не позволил купить себя, а немец, не задумываясь, согласился.

– А где доказательства? – требовательно спросил Андрей, и Хохмайер захныкал:

– У меня в компьютере… Там имеется копия подлинного отчета… Я сохранил его на всякий случай, чтобы иметь в руках оружие против герцогини Зои…

Вызвав парамедиков и прихватив ноутбук мюнхенского профессора, Алена с Андреем покинули номер. В коридоре их ждала Катюша – на девушке лица не было.

– Господи, я думала, что они вас сцапали! Ну как, вам удалось что-то найти?

Андрей, похлопав по ноутбуку, кивнул:

– Думаю, да. Надеюсь, профессор нас не обманул… Но мы должны как можно быстрее проверить!

Выйдя из отеля, они направились в близлежащее кафе. Расположившись

за столиком, молодой человек включил ноутбук. Однако пришлось потратить довольно много времени, чтобы отыскать заветную папку.

– Да, немец не обманул, – удовлетворенно произнес Андрей. – Копия подлинного отчета твоего отца находится здесь, Алена. И теперь мы должны подумать, что делать дальше.

– Думаю, я знаю, что мы должны предпринять! – ответила девушка.

* * *

Секретарша принцессы Василисы заявила им, что ее королевское высочество никого не принимает. Но Алена настаивала:

– В нашем распоряжении имеются неопровержимые доказательства того, что найденные останки не принадлежат принцессе. Если ее высочество заинтересована в том, чтобы доказать правоту своих слов, то она примет нас!

Несколькими минутами позже секретарша сообщила, что принцесса ждет их. Молодые люди снова вознеслись на лифте наверх и оказались в роскошном номере Василисы. Принцесса встретила их настороженно.

– Должна сказать, что скептически отношусь к вашему заявлению, – предупредила она.

Тогда Андрей положил перед ней ноутбук:

– Взгляните, ваше высочество…

Принцесса, просмотрев отчет профессора Кочубея, выдохнула:

– На такое я рассчитывать не могла! Сенсационно!

– Ваше высочество, это наш единственный шанс! – сказала Алена. – Отчет следует предать огласке, а вы должны выступить с заявлением. И уже никто не посмеет усомниться в том, что ваша история правдивая.

Принцесса немного подумала.

– Вы правы. Я обязана сделать это. Не ради себя, но ради моих покойных родителей и братьев. Да, мир должен узнать о том, что Василиса Герцословацкая все еще жива! Однако опасаюсь, моя тетка Зоя опять приложит все усилия, чтобы сорвать пресс-конференцию…

– Даже она не сможет нам помешать! – уверил принцессу Андрей. – Потому что мы не будем терять время. Вы должны выступить перед прессой как можно скорее!

* * *

День спустя в отеле «Савой» состоялось необычное событие – множество журналистов, в основном представители желтых изданий, прибыли туда, чтобы увидеть своими глазами женщину, уверявшую, что является принцессой Василисой. Отчет профессора Кочубея был опубликован в Интернете, и почти сразу появилось опровержение, сформулированное адвокатами Зои: герцогиня, глава королевского семейства, заявляла, что отчет поддельный, а некая особа, заявляющая, что она – принцесса Василиса, самозванка.

Однако интерес представителей средств массовой информации был огромный. Видимо, подействовала магия имени принцессы, а также распространенное заявление, что профессор Кочубей (как и профессор де ля Вильфор) были убиты, чтобы тайна не стала известна широкой общественности. Кроме того, всех занимали внезапная тяжелая болезнь профессора Хохмайера, находившегося в отделении интенсивной терапии одной из столичных клиник, и бесследное исчезновение корейской ученой Минг Кой.

Алена находилась в номере Василисы – принцесса, облаченная в белый брючный костюм, была явно взволнована, потому что ходила по ковру и, заламывая руки, повторяла: