Коронный дознатчик. Сыскарь
Шрифт:
Но дед, видимо, к такому был привычен. Да и меня подобным не удивить. Тот же Марат бывало «радовал» периодическими запоями и следовавшим за ними стремлением пообщаться по душам. Так что радостные объятия встречающего были нами приняты, хоть и без энтузиазма, но вполне спокойно.
– Кого ты мне привёл, Трунио? – вдоволь наобнимавшись и радостно пялясь на меня, поинтересовался излучающий счастье человек у по-прежнему хмурого деда. Вот оно как оказывается. Трунио. А я до сих пор так и не узнал, как зовут старика. Да и он особо не стремился
– А это, господин комиссар, самый что ни на есть попаданец, – отчитался дед. – Наш разъезд шайку луннитов обнаружил. И в самый разгар боя портал открылся. Вот доставили один из появившихся объектов, подлежащих отправке к господину дознатчику. Второй погиб от рук диверсантов.
– Очень хорошо, – не прекращая лыбиться, заявил толстяк. – В том смысле, что только один погиб. А то могли бы и оба. А так всего один.
– Отряд диверсантов почти полностью ликвидирован, – продолжил свой доклад старик. – Часть убита, часть, согласно приказу, казнена на месте. За теми, кто смог сбежать, отправлены пластуны-следопыты. Надеемся обнаружить скрытую базу лазутчиков. Среди газагов потерь нет. Один тяжело раненный доставлен в станицу.
– Очень хорошо, – покивал довольный комиссар. – Я напишу Лорду-Куратору рапорт о ваших доблестных действиях. Думаю, вскоре награда найдёт своих героев. Разрешите представиться, – слега поклонился мне толстяк. – Районный комиссар Валяй Бронев. Направлен в этот приграничный район для организации противодействия враждебным элементам силами военной милиции, созданной на основе местных поселений орков-газагов. А так же решения других административно-правовых вопросов.
Комиссар забавно шоркнул ножкой и щёлкнул каблуком о каблук, а я, выслушав длинную тираду, удивлённо отметил про себя, что был прав, и красномордые здоровяки – это действительно, мать их, орки.
Что ж, попробую это как-нибудь переварить. А пока что, успокоив волнение и из вежливости слегка склонив голову, неплохо было бы представиться в ответ:
– Владислав Сергеевич Штольц. Медпред.
– М-м-м-м, – многозначительно протянул, выпятив губы, толстяк. – Думаю, барон Штольц будет рад встретиться со своим вариативным родственником. Обязательно поспособствую вашей встрече. Ты можешь быть свободен, – благосклонно, взмахнув пухлой ручкой, отпустил комиссар старого орка. – А вас, Штольц, я попросил бы остаться.
Точно! А я-то думал, кого он мне напоминает! Весь из себя добродушный простачок – рот до ушей и душа нараспашку. А глаза-то так и буравят, пытаясь холодным пытливым взглядом прозондировать всю мою подноготную. Этот местный Мюллер, наверняка, совмещает в посёлке функции администратора, надсмотрщика-особиста и контрразведчика.
– Никак не могу вам отказать, – развёл я руками. Да и впрямь, а куда мне было деваться? – И скажите, как я могу к вам обращаться?
– О-о-о, господин Штольц, ко мне можно обращаться на «ты». Можно просто – комиссар. Я человек
– Обязательно учту, – сделав рожу кирпичом, слегка кивнул я в ответ. Распространяться о своей безродности не стал. Мнимая близость к какому-то там баронскому роду может в будущем сыграть мне на руку. Я же не обманываю, присваивая себе чужие заслуги. Да и в чём тут, собственно, заслуги? Родителей не выбирают, и это больше вопрос везения.
Толстяк между тем спустился с крыльца и подошёл к машине.
– Какая интересная колесница, – обернулся ко мне, – не видно никаких агрегатов и механизмов. Ваша?
– Моя, личная, – кивнул я, тоже спускаясь по ступеням и направляясь к комиссару. – Совсем новая была. Недавно приобрёл. И вот такое безобразие.
Я развёл руками, а Мюллер, состроив сострадательную физиономию, покачал головой:
– Да-да-да. Понимаю вас. Дорогая, небось, колесница-то. А где ваш спутник?
– Здесь, – шагнув к багажнику, я приподнял крышку и продемонстрировал комиссару покойного соотечественника.
– Угу, угу, – кивнул тот. – Ваш механик? – поинтересовался, вытянув шею и с интересом осматривая труп.
– Нет, – без всякой задней мысли мотнул я головой. – Случайный попутчик.
– Ну да, ну да, – улыбнулся однако толстяк, всем своим видом показывая, что понимает мой сарказм, вызванный глупым вопросом. Видимо, посчитал, что каждый владелец такого дорогого девайса обязан иметь своего механика-водителя. Не разубеждать же товарища.
– Что ж, скоро вечереть начнёт, – комиссар указал рукой на небо, где солнце и в самом деле готовилось завалиться, спрятавшись за верхушки леса, темнеющего вдали. – Я предлагаю
остаться на ночь здесь, отведав местных яств и передохнув после дороги. На вас, я гляжу, прямо-таки лица нет.
– С удовольствием приму ваше приглашение, – несмотря на его разрешение, «тыкать» толстяку я не стал. От меня не убудет, а ему, может, приятное сделаю. А перекусить и вновь спать завалиться – идея просто замечательная. Грех от такого отказываться. Не собирается же этот тип меня коварно отравить. А мне после такого душевного и физического раздрая силы восстановить просто необходимо.
Комиссар широким жестом распахнул перед моим носом дверь в дом и приглашающе повёл руками:
– Проходите, любезный Штольц, будьте моим гостем.
Внутри бревенчатые стены терема оказались выбелены, что вкупе со множеством высоких, но узких окон, делало просторное помещение гостиного зала довольно светлым. В центре комнаты стоял большой массивный стол, окружённый не менее массивными грубовато сколоченными стульями. В центре стола сиял нарезным узором большой хрустальный графин, на треть заполненный бардовой жидкостью. Рядом стояло несколько хрустальных же стаканов и какая-то мисочка, накрытая тканой салфеткой.