Коротко о главном
Шрифт:
У вас врачебный диплом, дающий право заниматься любым видом медицинской помощи, с любой специализацией. И обязательную врачебную практику вы проходили разнообразную…
– Да, в том числе хирургическую, оперативную, было это в яснополянской больнице, в вотчине Льва Толстого, рядом с его домом-музеем. Во время одного из моих ночных хирургических дежурств поступили с травмами после автомобильной аварии два пациента. Один из них оказался внуком Льва Николаевича, а другой – племянником одного из моих любимейших поэтов, Афанасия Фета. Можете представить, с каким трепетом я, молодой практикант, оказывал им помощь…
Наверное,
– Еще бы. У окулиста одна, у гинеколога другая, у педиатра третья, у проктолога четвертая… Один из наших учителей, заслуженный старый доктор, говорил нам, студентам: хирургия – это когда все видно и все понятно; терапия – ничего не видно и ничего не понятно; неврология – видно одно, понятно другое; психиатрия – кажется, будто что-то видно, воображается, будто что-то понятно; кожные болезни – все видно и ничего не понятно, венерические – сперва не видно, но стыдно, потом видно и больше не стыдно…
Принимай лекарство только по совету такого врача, который не ленится тебя понимать.
Я благодарен судьбе за то, что всю жизнь мне то и дело приходится заниматься не только психологической и психотерапевтической помощью и не только психиатрией, но и общей медициной, иногда скорой помощью. Диплом врача-лечебника обязывает быть готовым к действию в любых положениях, когда человеку нужна неотложная медицинская помощь. Разумеется, универсалом быть невозможно, всеми врачебными специальностями владеет разве что Господь Бог. Но ориентироваться в состоянии человека, понимать, что с ним происходит и «куда ветер дует», каждый врач должен.
Ваш врачебный стаж – уже десятки лет. Какими же были те, первоначальные побуждения, на сегодняшний, наверное, вполне зрелый взгляд?
– Смешанными – что естественно, и что плохо, если в ходе посвящения в дело не происходит отбора и фильтрации, очищения, выпрямления души. Смешанными – то есть, и бескорыстными, и корыстными, и высокими, и низкими. Хотелось и помогать больным, и хорошо зарабатывать, и добиться успеха и славы, и работать с удовольствием, и лентяйничать с наслаждением, и заниматься искусством… Всего хотелось, нормально и нереально всего.
Есть ли разница между пациентами ваших первых врачебных лет и сегодняшними?
– За тот срок, в течение которого я наблюдаю и изучаю людей, черное может успеть показаться белым и наоборот. Прежде всего, я сам изменился и продолжаю меняться, и разница между моими первыми и теперешними пациентами наверняка меньше, чем мне кажется.
Страдания телесные и душевные, трудности характеров, конфликты, законы наследственности, глубины душевной жизни, судьба, любовь, смерть – все это данности, мало зависящие от того, советская ли власть у нас на дворе или антисоветская, демократия или крепостное право. В сути человеческих забот и невзгод мало что меняется даже по сравнению со временами древнеегипетскими и библейскими. Если почитать римлянина Сенеку, его мысли о судьбе, о болезнях, о жизни и смерти, то покажется, что мы беседуем с умным и чутким современником.
Но что-то же все-таки меняется?
– На видимой поверхности – да. Я не веду статистики, но, похоже, нынешнее время существенно изменило, выражаясь научно, структуру обращаемости к психотерапевту.
Дает себя знать повышение непредсказуемости, ненадежности существования, жесткость и агрессивность среды, отсутствие социальной заботы и защищенности массового человека. Многочисленнее стали депрессии и состояния душевной боли, чреватые самоубийствами и криминальными исходами.
Меняются не столько пациенты и их проблемы, сколько отношение к этим проблемам, их социальный контекст. Заикающихся на душу населения сегодня столько же, сколько было, когда я начинал работать. Зато импотентов – а это страдание психофизиологически точно той же природы, что заикание, только на ином уровне – стало заметно больше. А почему?.. Не потому, что так катастрофически успели ослабнуть представители сильного пола. А потому, что изрядно выросло психологическое давление на них. Среди факторов этого давления – и реклама типа «просто будь мужчиной», и возрастающая требовательность пола так называемого слабого: сексуальная образованность наших дам растет быстро, но не в ту сторону…
– А медицина и медицинская наука? Прогресс и перемены заметны?
– Основные трудности и проблемы нашей медицины остаются такими же, как во времена Чехова. Медицина развивается научно-технически, как все в наше время, но психологически и духовно стоит на месте и даже заметно деградирует. Всегда имевший место конфликт между коммерческой стороной медицины и ее духовной сущностью сегодня выявился с особой грубостью.
Однако нельзя отрицать, что ряд проблем за век, отделяющий нас от Чехова, человечество все-таки решило. Огромный прогресс в хирургии, в кардиологии, в онкологии, в медицинской генетике. Много спасительных, почти чудодейственных лекарств…
– Это верно, как верно и то, что хорошая хирургия и хорошие лекарства массовому человеку не по карману. А настоящий врач, сострадательный, интеллигентный, душевный, самоотверженный доктор образца Боткина, Чехова, Швейцера – персонаж почти вымерший, музейная редкость.
Что главное в практической психологии врачевания, психологически главное для врача и пациента?
– Одно слово вмещает все: Вера. Со стороны врача: умение веру в выздоровление у пациента создать, внушить ее. Со стороны пациента: вера как таковая, расположенность верить в лучшее, умение верить.
Постоянно работающий инструмент внушения веры – врачебная мифологема. Чтобы сразу стало понятно, о чем речь, приведу пример: так называемое кодирование. От алкоголизма, от курения и т. д. Старая, как мир, ритуализованная процедура внушения, вполне подобная «заговору» какой-нибудь ведьмобабульки, но словесно осовремененная, по звучанию подходящая сознанию эпохи информатики, нынешнему массовому менталитету.
Внушаемость человеческая столь массова и могущественна, что нет ни одного средства, даже самого нелепого, которое хоть кому-нибудь однажды не помогло бы, особенно если исходит из авторитетного, мифологизированного источника.