Корпорация Богги

Асприн Роберт Линн

Дов уступил поле деятельности сестре. Пиц занялась отключением магической сигнализации, а Дов тем временем произнес контрзаклинание, дабы создать такую иллюзию, словно к сигнализации никто и не прикасался. Пиц хитро позаимствовала парочку заклятий-оберегов, а уж потом отменила остальные. Этими заклятиями она окутала себя и брата, чтобы они смогли пробраться в дом незамеченными. Это было примерно так, как если бы кто-то сорвал камуфляжный брезент с танка и закутался в него сам — в целях маскировки. Те же самые охранные заклятия, которые отпугивали

возможных грабителей и создавали у них такое впечатление, будто все окна и двери, через которые они пытаются проникнуть в дом, накрепко замазаны резиноцементом толщиной в ярд, давали возможность оттолкнуть наблюдательные заклинания хозяйки дома.

Замаскировавшись подобным образом, Дов и Пиц лишили себя необходимости играть в ниндзя. Они вошли в дом через парадную дверь и предприняли единственную меру предосторожности — постарались войти как можно тише. Теперь им оставалось только разыскать мать, застигнуть ее врасплох и обрушить на нее все заготовленные сюрпризы.

— Как думаешь, где она? — беззвучно спросил Дов у Пиц.

— Что? — столь же беззвучно отозвалась она. На этот раз Дов более энергично пошевелил губами:

— Я спрашиваю: как думаешь, где она? В спальне?

— Ты сказал: «в ванне» ?

— Ну да, да! Притворяется, будто умирает.

Пиц кивнула.

— Посмотрим, не повредит, — согласилась она и начала подниматься по лестнице, уводящей на верхние этажи.

Дов пошел следом за ней. Но только он поставил ногу на первую ступеньку, как откуда ни возьмись из тени вынырнуло маленькое толстенькое существо с пушистым хвостом и село на дороге. Глазки-бусинки мстительно сверкнули, щелкнули зубки, похожие на крошечные резцы. Дов уставился на пушистый лик проклятия.

Он ничего не смог поделать. Он завопил.

Пиц развернулась как раз вовремя для того, чтобы стать первым человеком на свете, который слышит, как хохочет белка.

— Ну, вот и вы, детки, — сказала Эдвина. Ее слова сопроводил оглушительный грохот. Она распахнула створки дверей гостиной (настоящей гостиной, а не ее потайного кабинета) театрально, будто Самсон, ломающий колонны храма филистимлян. Массивные створки легко качнулись на хорошо смазанных медных петлях и произвели весьма впечатляющий стук.

Белка сбежала по лестнице и проворно взобралась вверх по юбке Эдвины, перепрыгнула ей на руку и перебралась на плечо. Когда Эдвина почесала зверьку брюшко, тот зажмурился от восторга и доказал всему свету, что белки умеют мурлыкать.

— Ах, мистер Грызли, и что бы я только без тебя делала? — покачала головой Эдвина. — Ты молодчина. — Переведя взгляд на своих детей, она добавила: — Прошу, проходите в гостиную. Мы вас ждали.

— А мы ждали тебя! — отчеканил

Дов, у которого до сих пор щеки горели от стыда. — Все кончено, мама! Дни твоего обмана сочтены.

— Конечно, сочтены, мой милый, — мирно проговорила в ответ Эдвина, продолжая ласково гладить мистера Грызли. — Отпразднуем это событие славной чашкой чая теперь, когда вы наконец приехали? Знаю, мистер Грызли немного задержал вас, но все-таки я не думала, что вы так задержитесь. То ли Дов слишком долго лечил ногу, то ли мой сыночек по-прежнему вызывает «скорую помощь» из-за каждой пустяковой царапинки.

Она повернулась к детям спиной и прошествовала в гостиную.

Дов и Пиц обменялись взглядами, в которых озадаченность смешалась с опасениями.

— Похоже, мы получили ценный урок, — пробормотала Пиц. — Кофеин гениальности не замена. Она знала, что мы к ней идем. Знала про нас столько, что сумела натравить на нас белку-шпиона и запаслась временем, чтобы успеть приготовить чай! Небось столько нахватала магии из своих собственных батареек, что уже тогда могла выстоять против любых наших чар, когда ты еще и к ее счетам близко не подобрался. Раз о неожиданности речи нет, то что уж и говорить о какой-то там нашей неожиданной атаке... А мы еще думали: врасплох застанем, удивим...

— Ну, будет тебе, Пиц, детка, — послышался из гостиной голос Эдвины. — Я очень, очень удивилась. Правда-правда. А теперь идите сюда, пока булочки целы. У меня сегодня ваши любимые: апельсиново-клубничные.

Неохотно, опасливо Дов и Пи вошли в гостиную и увидели... как Эдвина сражается за последнюю апельсиново-клубничную булочку с Мишкой Тум-Тумом. Мистер Грызли сердито стрекотал на медвежонка, а тот восседал на диване на очень удобном расстоянии от большого блюда с булочками, оладьями и всевозможными пирожными.

— Я так и знала, — с горечью выговорила Пиц, садясь на стул с высокой спинкой как можно дальше от Тум-Тума.

— И я тоже, — процедил сквозь зубы Дов, выбрав стул рядом с сестрой. Он только что заметил, как блеснуло серебро. На пушистой грудке зловредного медвежонка сверкал его серебряный амулет, Амми.

— Отдай мне эту булочку, Тум-Тум, — приказала Эдвина. — Ты ведь все равно не сможешь ее скушать. Смотри, все булки разломал, засыпал кусками и крошками весь дом. А у меня было так славно, так чисто.

— Вот-вот. Голова у меня тоже чистая была, — добавил Амми.

— А мне все равно, — капризно отозвался медвежонок. — Лишь бы ей не досталось.

— Ну, это уж совсем ни к чему. Зачем так мстить? — укорила его Эдвина. Она не стала отбирать у него булочку. Наполнив чаем две чашки из дымящегося чайника, она передала их детям. — А что потом будет, скажи, пожалуйста? Будешь связывать между собой ее шнурки? Поджигать пакеты с собачьими какашками у нее под дверью? Перекрывать ей доступ к магическим ресурсам через Интернет?