Шрифт:
КОРПОРАЦИЯ "ПРИЮТ".
Вторая книга серии "И осень бывает в белом".
ЧАСТЬ I
С КОРАБЛЯ НА БАЛ.
Перенеситесь души
к летним полям и солнцу,
через листву, что в лужах,
через печаль эмоций,
через дожди и ветер
с вечным его ринитом.
Души, возьмите вечер,
вот он - тоской убитый,
и унесите
там воскрешенье - верю...
Там, где со дна монеты
смотрят сейчас на берег...
ТЮМЕНСКИЕ СТРАСТИ.
– Это замечательно, Марсель, э-э Каримович, - говорил тюменский воевода, - что ты сам попросил у Её Императорского Величества разрешения жить в наших землях. Значит, завод стекольный тут будешь строить?
– Нет, Ваше высокоблагородие, - отвечал Агеев, - это Лапин Иван Андреевич будет строить. Это его проекты. А я, по совету Императрицы, хочу поступить на службу в полицию.
– Марсель Каримович, давай без титулов, обращайся ко мне по имени.
– Хорошо, Михаил Иванович.
– Вот и славно. А теперь ответь, почему в полицию? А как же дела торговые? У тебя на этом поприще были несомненные успехи.
– Я выбрал службу. Помнится, перед поездкой в Петербург у нас был разговор про это. Тем более недавний бунт в здешних краях очень опечалил Государыню Императрицу, поэтому она возлагает на полицейскую службу большие надежды.
– Да, да, да, - озабоченно покачал головой воевода, - бумаги я уже читал и с данным положением ознакомлен. Но ты, Марсель Каримович, должен понять, что единолично принять такое решение я не могу, нужно разрешение Его превосходительства генерал-губернатора Чичерина.
– Я понимаю. Готов не ждать, а сам отправиться в Тобольск. Кстати, Михаил Иванович, у меня для вас имеется подарок.
С этими словами Агеев взял из рук Лапина, который сидел в сторонке, продолговатый тубус. Открыв его, вынул оттуда великолепную шпагу (да-да, с английского корабля) и вручил её Тихомирову.
– Ах, какая замечательная работа, Марсель Каримович! Откуда это чудо у тебя?
– восхищённо воскликнул воевода, разглядывая шпагу.
– Приходит "время разбрасывать и время собирать камни",
– процитировал Агеев Библию, - в своё время я помог одному человеку. И вот, когда мы находились в Москве, я снова его повстречал. И он не забыл о моей помощи. Подарок в виде двух замечательных клинков - это его благодарность. В свою очередь, помня ту благосклонность, с которой вы, Михаил Иванович, отнеслись ко мне, считаю, что один из клинков по праву ваш.
– Благодарю, Марсель Каримович, благодарю! О таком подарке можно только мечтать. Я дам тебе с собою письмо к губернатору, где попрошу, чтобы он не отказал тебе в твоих стремлениях. Ах, жаль, что сам
– В запой?
– Лапин и Агеев насторожились.
– Да. Запил. Уже третий день пьёт.
– Как случилось, что такой достойный юноша, впал в грех пьянства?
– Случилось. Сначала пришло известие, что в пожаре сгорели его мать и жена. Хорошо - сын живой остался. А через пару дней убили его денщика Федьку, к которому, похоже, он был сильно привязан. И так человек ходил сам не свой, а тут и вовсе запил.
– Ого!
– воскликнул Лапин, переглянувшись с Агеевым, - да у вас тут шекспировские страсти.
– Какие страсти, Иван Андреевич?
– недоумённо посмотрел на Лапина воевода.
– Э-э, шекспировские. Был в Англии такой писатель Уильям Шекспир, - начал выкручиваться из неловкой ситуации Иван, потому что не помнил когда этот писака жил, - так он в своих книгах писал только про убийства и роковую любовь.
– Нет, не слышал о таком. Я, знаете ли, равнодушен к книгам. Мне чтения на службе хватает. За день столько приходится читать, что к вечеру глаза начинают болеть от всех этих реляций, прошений и челобитных.
– Не бережёте вы себя, Михаил Иванович, - включился в разговор Агеев, - я с собой доктора хорошего привёз. Если хотите, он и вас посмотрит и Устьянцева.
– Благодарю, Марсель Каримович. Пока, слава Богу, здоровье ещё есть. А к Андрею Петровичу зайди и к Казанцеву тоже зайди. Всё-таки вы знакомы друг с другом. Может, поможешь ему восстановить душевное здоровье. Батюшка приходил к нему, да только какой разговор с пьяным? Несёт один вздор.
– Неужели, один вздор, может, чего дельного говорит? Кто Федьку-то убил?
– Федьку-то? Да знамо кто, старший сын купца Антонова. Они к одной и той же девке ходили, к дочери купца Саватеева - Наташке. Только Федька, видать, ей больше по нраву пришёлся. Вот антоновского сынка бесы и попутали, увидел их вместе, да и зарезал обоих.
– Ничего себе!
– чуть ли не хором воскликнули вернувшиеся путешественники, - И что теперь?
– А что теперь? Как поймаем, казним злодея.
– Неужели убежал?
– Как понял, что сотворил, то выкрал из дома деньги и убежал. Говорят, сам Антонов его прилюдно проклял.
– Да-а, ну и дела у вас тут творятся, - призадумался Агеев.
– Кстати, Марсель Каримович, а ты где остановился?
– спросил Тихомиров.
– Да ещё нигде. Людишек, что с нами приехали, пока на постоялом дворе определил, а сам сюда.
– Тогда иди, устраивайся. А о делах завтра поговорим.
* * *
– Ни струя себе фонтан!
– сказал Лапин, когда они отошли от канцелярии, - это что за Санта-Барбара тут творится? Надо срочно к нашим идти, да обстановку выяснять.