Корпорация СНА

Сергеев Евгений

– Вы уверены?

– Да. Это он.

– Хорошо. Меня зовут Данил Евгеньевич Муромец. Следователь. Скажите, а откуда у Вас это фото?

– Это связано с работой мужа.

– А кем работает Ваш муж?

– IT-специалист.

Следователь достал свой телефон с намерением сфотографировать лист.

– Позволите?

– Да, конечно.

Он сделал фото, нажал несколько кнопок и позвонил.

– Ало. Привет. Я там тебе фото кинул. Прогони по базе данных, через прогу распознавания лиц. Да! И перезвони, если будет результат.

***

Катерина

в очередной раз набрала телефон отца, но абонент не отвечал. Она не могла знать, что в этот же самый момент в научно-исследовательском институте, в котором работал её отец, происходит очень важное мероприятие – демонстрация разработки его лаборатории Военной приёмке.

Профессор Хомов с коллегами сидел за пультом с множеством мониторов напротив окна в огромный крытый павильон. В павильоне, как на ладони был виден муляж руин нескольких улиц и домов в натуральную величину. Профессор объяснил человеку в штатском, с товарищами в мундирах с большими звёздами на погонах, суть эксперимента, комментируя действия, происходящие на импровизированном «поле боя».

– Товарищ генерал, где-то в руинах спрятался условный противник с заложниками. Бойцы спецназа выдвигаются на позицию, – профессор показывает на группу бойцов в левом углу павильона. – Им не известно местонахождение заложников и террористов, и неизвестно их количество. Сейчас бойцы спецназа в составе двух групп попарно займут подходящие позиции. Номера «один» наденут приборы и погрузятся в кратковременный мета-сон, тогда, как номера «два», будут обеспечивать их безопасность.

– Сон на поле боя? – С сомнением в голосе прокомментировал генерал, – мне это слабо представляется.

– Товарищ генерал, это мета-сон, он вызван мед.препаратами. Не является глубоким и контролируется с помощью аппаратуры. Мы можем на наших мониторах наблюдать, что конкретно происходит внутри мета-снов. В целях безопасности, бойцы номер «два» имеют возможность быстрого вывода объекта из сна в случае реальной опасности.

– Ну, допустим. Что дальше.

– Вот, товарищ генерал, взгляните на монитор.

На мониторе сквозь рябь и помехи активизировалось движение по муляжу города от первого лица.

– Обратите внимание, вот боец «один» группы «А» во сне подходит вот к той телефонной будке, – профессор указал на муляж города в окно, и генерал перевел взгляд с будки в окно и обратно.

– Допустим…

На экране вспыхнули огоньки автоматных очередей.

– Извините, звук пока мы не научились вычленять из гамма-волн мозговой активности. В данный момент боец «один» группы «А» обнаружил противника за телефонной будкой и уничтожил его. А вот здесь – профессор привлёк внимание генерала ко второму монитору – мы можем наблюдать, как боец «один» группы «Б» обнаружил заложников и нейтрализовал охрану.

– Но это же, я так понимаю во сне?

– Совершенно верно. Это во сне, но! Дело в том, что этот сон, по неизвестной нам пока причине является реальным предсказанием. Попадание сто из ста. Вот, обратите внимание. Сейчас бойцы «один» групп «А» и «Б»

вышли из мета-сна и им уже известно, в каких местах реально спрятались условные террористы. Наблюдаем. – Профессор пригласил рукой наблюдать через окно за дальнейшими событиями, которые развивались, как было только, что показано на мониторах. Раздался голос в динамиках:

– Террористы уничтожены, заложники целы, потерь нет. Задание выполнено.

Профессор пододвинул микрофон и, нажав на кнопку, произнёс:

– Прекрасно. Перерыв сорок минут, и на исходные.

– Профессор, – сказал генерал, – а для какой цели необходимо бойцов, которые погружаются в сон, выводить на линию огня? Неужели нельзя делать это в более безопасном месте?

– Мы работаем над этим, но дело в том, что те, кто подвергаются процедуре седации, то есть, погружению в мета-сон, пусть и не глубокой, для выполнения поставленной задачи должны пройти так называемую «линию опасности». Так сказать – вступить в игру, если так можно сказать. В хоккей можно сыграть, только если выйдешь на поле. В целом, технология уже «отработанна», многократно проверена и подтверждена экспериментально. Её можно использовать, как в реальной операции или для тренировок бойцов, так и разведывательных целях.

– Не слова больше, профессор, я понял. Продолжайте работу над программой. Финансирование по линии нашего ведомства получите.

– Спасибо, товарищ генерал.

Человек в штатском и сопровождающие его лица, попрощавшись, вышли. Профессор, облегчённо выдохнув и вытерев пот со лба сел на край стола. Он чувствовал вибрацию звонков ему приходящих, но не мог ответить раньше. Вот и сейчас задрожал телефон.

– Ало. Привет дочка! Прилетели?

– Пап, у нас беда. – Услышал он перепуганный и срывающийся голос дочери.

– Что такое? – с волненьем спросил отец.

– На нас напали. Николая увезли в Слиф.

– Ты где?

– Пока на месте нападения. На какой-то заправке на Каширке.

– Уточни адрес. Я сейчас буду!

– Нет, пап. Езжай к Николаю. Я пока тут с полицией, позже подъеду.

Связь разъединилась. Профессор удивлённо посмотрел в потухший экран телефона, провёл рукой по бороде и, повернувшись к ассистенту, произнёс:

– Алёша, заверши эксперимент без меня. Значит так, имитация расстрела заложников и разделение заложников на группы. А мне срочно в Склиф. Сегодня, пожалуй, уже не приеду.

– Хорошо, шеф, – чувствуя, как его начинает, буквально распирать от собственной важности ответил молодой ассистент профессора по имени Алёша.

***

Катерина закончила разговор и посмотрела на следователя Муромца. У того, стоящего рядом и ожидающего окончания её разговора, неожиданно зазвонил телефон, заставив обоих едва заметно вздрогнуть. Он поднял трубку, и его лицо буквально на глазах стало серьёзным и собранным.

– Ошибки быть не может? Точно? Ты уверен? Хорошо, понял. «Ставь всех на уши», Химик проявился.