Корпорация СНА

Сергеев Евгений

– Ну, белобрысый такой. Они с моим Николаем чуть не подрались. Ну, на первом курсе. Ну…

– А! Да, помню. Его отчислили, кажется…

– Да. Его за наркотики посадили. Половину твоей лаборатории тогда разнесли. Тебя тогда раз двадцать вы полицию, ой, то есть тогда ещё милицию вызывали.

– Точно. Вспомнил. Это он? – Катерина даже не заметила, как поменялись оттенки тембра голоса у отца.

– Да. Оказывается, он месяц назад сбежал, убив кого-то. И тут нападает на Николая. Следователь сказал, что возможно

он мстит. Я боюсь.

– Ничего не бойся. Я рядом. – И отец, обняв Катерину сильно и при этом нежно, погрузился в свои мысли. – Может тебя на дачу поселить?

Профессор каким-то невообразимым способом научился вести разговоры, параллельно с мыслительным процессом на другую тему, не теряя и не перемешивая нити этих процессов. Единственно то, что фразы становились более обтекаемыми и обобщёнными.

– Нет, я лучше в городе буду. Тут людей больше, безопасней. – Услышал он ответ Катерины, а сам думал уже Николае Любиче.

Профессор, конечно, помнил об этом, падающем хорошие надежды студенте. – Кто может знать? Разве что, Господь Бог. Не окажись он в тюрьме, каких высот смог бы добиться? – Сожалел в уме профессор, одновременно отвечая, дочери:

– Так-то оно так. Но это иллюзия безопасности. Людей конечно больше, но люди в большинстве своём, то, что в их доме творится, не видят, не говоря уже о ближайшем окружении.

Открылась дверь и в коридор вышел хирург. Сняв маску, устало протёр руками лицо и, разминая, словно затёкшие плечи, подошёл к ним.

– Здравствуйте профессор.

– Здравствуйте, Пал Палыч. Моя дочь и супруга Вашего клиента, Катерина.

– Скажу сразу. Мы удивлены, что при такой травме он вообще ещё жив. Операция прошла, в целом – успешно. Состояние стабильное, но крайне тяжёлое. Никаких положительных прогнозов пока дать не могу, но я хочу Вас, Катерина, уверить, мы будем бороться за его жизнь. Это всё что я могу вам сказать на данный момент. Простите, у меня следующий пациент.

Катерина вновь заплакала.

– Да, да. Спасибо Вам, Пал Палыч. Я на связи все двадцать четыре.

– Хорошо. Если будут изменения, я лично Вам сообщу. Держитесь.

– К нему можно? – Сквозь слёзы спросила Катя.

– Пока нет. Сожалею. Он сейчас в реанимации. Как только его переведут в палату, будет можно. Я позвоню.

– Спасибо Вам, доктор. – Едва слышным шёпотом произнесла она и, развернувшись, застыла на месте, словно не понимая, что ей делать дальше.

Хирург лишь кивнул головой, ничего не сказав. Профессор, попрощавшись, приобнял дочь и настойчиво повёл вдоль коридора в сторону выхода.

– Пойдём, дочка. Здесь мы больше ничем помочь не можем. – Сказал он.

На не ответила и подчинилась воле отца, погрузившись в собственные мысли настолько глубоко, что не заметила, как они вышли из больницы, как садились в машину и как

её привезли домой. Она даже не легла в постель. Так и уснула сидя в кресле.

***

– Хорошо. Есть корабль. Косморазведчик. Абсолютно целый. Видимо, первых поселенцев. О нём местные власти, кроме председателя гильдии рудокопов, не знают. – Сказал Николай.

– А ты нам не говорил этого, – вставил Шульц.

– А вы и не спрашивали. Откуда, по-вашему, я узнал про корабль?

– Гильдия за нас? – Спросил Степанов.

– Пока нет. Только председатель. – Николай на секунду запнулся. – Точно! Мы и его должны будем забрать. Вспомнил.

– Вы, на него не обращайте внимания, – сказал Шульц Кэтрин, – с ним такое случается. Тут – помнит, тут не помнит.

– Да, я уже поняла. Есть косморазведчик, а я причем?

– Ты, Катя, будешь его капитаном. Ты же с детства его знаешь до винтика. Надо только отбить экипаж с Филадельфии.

– Отбить… Нам бы самим отбиться. – Сказал Степанов, – Так, что с подземным городом?

– Во-первых, я не Катя, а Кэтрин. А во-вторых, тут есть тайный выход в одном из холодильников. Дело в том, что когда этот… – она показала пальцем наверх, – рабовладелец недоделанный, сильно напивался, то хвастал, что у него есть свой выход в Подземный город. Он говорил, что это город свободных людей. И он возьмёт меня с собой однажды, если я ему уступлю себя. А потом, когда он привлекал меня к работам по пополнению запасов, я случайно нашла проход, зная его страсть к спрятанным дверям. Но я туда не ходила. Да и этот ПОН. Что с ним делать?

– Постой, – Николай обшарил карманы и обнаружил ключ, – Давай, я его сейчас сниму.

– Веди, красавица, – сказал Степанов, когда Николай снял поясной обруч невольника.

Бункер был оборудован со знанием дела. В нем было даже специальное помещение с гигантского размера резервуаром для воды.

– Эндрю хвастал, что он из чистого серебра. Сюда, – Кэтрин махнула рукой и пошла в следующий коридор.

– Да тут человек пятьдесят жить может, – прокомментировал увиденное Шульц.

– Ты удивишься, когда увидишь зал с холодильниками, – ответила Кэтрин, открывая очередную дверь в очередной тоннель. – Эндрю говорил, что, по сути, этот бункер – это часть Подземного города, но это его собственность.

По запутанным разветвлениям коридоров они, наконец, попали в зал холодильных установок. Скорее это был не зал, а коридор в скале, чуть более широкий, с холодильниками по обоим его сторонам. Всего их было десять, по пять с каждой.

– Как ты в этом всём ориентируешься? – спросил Шульц.

Кэтрин хотела было ответить, но Николай её опередил:

– Она всю жизнь прожила на космических кораблях!

– Вот, – Кэтрин встала напротив двери во второй с края холодильник, и открыла дверь, – пришли.