Коррекция
Шрифт:
– И это нельзя предотвратить?
– Вот что, Пётр Леонидович, – сказал Алексей, посмотрев на часы. – Мы с вами заговорились, а уже восьмой час. Давайте собираться и идти домой. Сначала к вам за Анной Алексеевной, а потом все вместе ко мне. У меня большой стол, а пригласили только три пары, так что вас усадим без труда. И елка у нас есть, в отличие от вас. Я вам потом, если хотите, многое расскажу. Говорить об этом другим не советую, все равно никто не поверит. Скажут, что у вас умственное расстройство из-за чрезмерной научной деятельности. А сейчас нужно обо всем забыть и немного отдохнуть и повеселиться. Я вам хорошие
– Уже и забыл, – немного растерянно ответил Капица. – Говорите, там сильный ветер?
– Метет, но не настолько сильно, чтобы вызывать машину. За десять минут дойдем. Не знаю, как для вас, а для меня в такой погоде есть своя прелесть.
– Ты хочешь, чтобы я приехал на заседание? – спросил Сталин Берию. – Зачем это нужно? С кем-то сложности?
– Ничего такого, с чем я бы не справился, – поспешно сказал Берия. – Просто Ворошилов пару раз высказался в том смысле, что я действую за вашей спиной и не обо всем ставлю в известность. Не хотелось бы действовать жестко. Ваше появление на Политбюро пошло бы на пользу.
– Я после этого юбилея что-то себя не слишком хорошо чувствую. Давай сделаем не так. Не я поеду разбираться с Климентом, а пусть он приезжает сюда. После совещания бери его и Кузнецова и приезжайте. А то у меня в последние два месяца из гостей нет никого, кроме тебя. Посидим за столом, а потом я с ним поговорю. У тебя на его место есть кандидатура?
– Я бы его заменил Шаталиным. После смерти Маленкова мы с ним сблизились. И Молотова, по-моему, пора убирать из Политбюро. Он в последнее время сильно сдал и редко появляется на заседаниях. Фактически он сейчас вообще ничем не занят.
– Подготовь все свои соображения по кадрам. Вам еще сколько чистить партаппарат?
– За пару месяцев должны управиться.
– Тогда запускай подготовку к съезду. На нем всех и поменяем.
– Все сделаю. Сегодня же скажу Кузнецову. Не курили бы вы? Врачи ведь...
– Поздно мне бросать, Лаврентий. Ты недавно ездил в этот Центр? Не ошиблись мы, послав туда Капицу?
– Работает нормально. Ему уже на даче все осточертело, поэтому долго не ерепенился. Пытался ставить свои условия, но ему сразу сказали, что другого предложения не будет. Смутьян, но в работе реактора быстро разобрался. И с накопителями у них большие подвижки.
– Ну и когда это все у нас будет?
– В первом полугодии должны разработать конструкцию, а потом запустим опытный образец. Строить будут года полтора.
– Почему так долго, если известна конструкция? – ворчливо спросил Сталин.
– Нет нужных материалов и пока не решен вопрос охлаждения излучателя. А приборы контроля и управления нужно разрабатывать самим, в книгах о них лишь несколько общих фраз. Много времени займет изготовление термоэлементов. Для их производства вообще придется строить завод.
– А что с нашей собственной бомбой? Ты ведь ездил и в Саров?
– Курчатов обещал, что должны все закончить в конце года. В результатах он не сомневается. А по ним уже будем решать, что запускать в серию. Наш вариант гораздо удобней в использовании и экономичней. После испытания второго изделия сразу же запускаем водородную бомбу, проект уже на выходе.
– Слушай, Лаврентий, если все пройдет так, как обещает Курчатов, надо бы
– Думаю, нужно, – согласился Берия. – Сделали бы и без его подсказки, но время он сэкономил сильно. Да и вообще, от него было много полезного. Физики запустили восемь тем. И это помимо того, чем занимается их Центр.
– Вот что, Лаврентий, – Сталин помолчал, потом закончил. – Готовься после съезда меня заменить. Что-то мне плохо, и совсем нет сил. Нужно опять съездить подлечиться. Ты и так тянешь всю работу, возьмешь и то немногое, что еще делал я. Я на съезде скажу. Нужно вообще взять за правило, чтобы не держать стариков у власти. Ты сам читал, чем такое заканчивается. Исполнилось семьдесят и на покой. А тем, у кого еще есть силы и скучно сидеть дома, можно найти другую работу. И еще одно... У тебя кто-нибудь занимается Ракоши?
– Вопрос с Венгрией прорабатывается, – ответил Берия. – Ракоши кое в чем переплюнул нашего Ягоду. Его однозначно нужно убирать. И не его одного. Сейчас решают, как это сделать безболезненно, и кем его заменить. В отношении кандидатуры Надя есть большие сомнения.
– Мама! Смотри, краб!
– Ромка, ты почему опять забрался в воду? – одетая в купальник жена Михаила побежала вытаскивать сына из воды на галечный пляж.
– Здорово у тебя получается! – с искренним восхищением сказал Михаил, смотревший на работу Лиды. – Море как настоящее.
– Не люблю, когда смотрят на незаконченную работу, – недовольно сказала она. – Пошел бы ты, что ли, поплавал с Алексеем?
– Надоело! – ответил он. – Сколько уже можно плавать? Мы три недели только и делаем, что плаваем. Ответишь на вопрос?
– Смотря на какой, – Лида отошла от мольберта и сняла рубашку, которой прикрывала уже облезшие от загара плечи. – Давай свой вопрос, пока я еще не в воде. В отличие от тебя, мне море еще не надоело.
– После катастрофы спаслось много евреев?
– Ну ты и спросил! – удивилась она. – Знаешь, после взрыва интересоваться национальностью было не то чтобы не принято, просто неприлично. Ее и в чип не заносили. Все жители России были русскими, даже негры. Насколько я помню, большие диаспоры евреев были в Штатах и в Европе. Ну и, конечно, Израиль. Из США спаслось миллионов двадцать или тридцать.
– А почему такой разброс в цифрах? – удивился Михаил.
– А ты сам подумай. Кто их тогда считал? Уцелели в основном в южных штатах, а там тогда треть жителей была чиканос, а половина оставшихся – негры. Вряд ли среди них было много евреев. Примерно треть сбежала в Австралию, остальных поначалу принимали в Европе, но потом, когда припекло, всех выбросили вместе с другими эмигрантами. Те, кто не погиб, прибились к нам. А в Европе уцелело совсем немного народа. В основном это немцы, которых осталась четверть, и совсем мало французов. Остальных можно вообще не считать. Что там в Австралии я не знаю. Правительство, наверное, поддерживало какую-то связь, но если в Сети об этом что и было, я тогда не интересовалась. Спроси Алексея, он может знать. Читала только, что до них кислотные дожди не достали. С другой стороны, попробуй прокормить пятьдесят миллионов ртов, если как минимум десять лет ничего нельзя выращивать. И нужно топливо, потому что температуры сильно упали. Мы выжили только из-за диктатуры, а австралийцы могли продолжать играть в демократию.