Корректор 2.0
Шрифт:
Выбежав за дверь, я услышал окрик директора.
— Хватит бить Сидорчука! Он и так ограниченный.
«В дерике не ошибся, мужик он правильный».
Уже не единожды битый мной, как ни странно, в классе присутствовал, он сидел на любимой задней парте, сверкая синими наплывами вместо глаз, и общался с Лехой Базиным, яростно при этом жестикулируя.
«Интересно, он видит что-нибудь? Не кстати вспомнил Альбертино, что немного развеселило. И на фига вообще, в школу пришел? Впрочем, плевать на него, других дел хватает».
Валерка, заметив меня махнул в знак приветствия, ухмыляясь при этом. Он
— НАБЛЮДАЕТСЯ НЕКОНТРОЛИРУЕМЫЙ ВЫБРОС ГАРМОНОВ! — произнес приятный женский голос, в моей голове. — ВКЛЮЧИТЬ БЛОКИРОВКУ?
«Вот же гадство! Взяла и испортила все. Давай уже, включай!» — дал я мысленную команду.
Расплывчатый, яркий внешний мир, вдруг стал тускнеть, превращая нежные тона в черно-белые, сглаженные углы и линии стали четкими. Теперь все было, до боли прямо, параллельно и перпендикулярно. Я будто протрезвел и постарел одновременно, даже послевкусия в виде похмелья не осталось. Прозвеневший длинный звонок, окончательно вернул на грешную землю. О чем я вообще думаю? Какие на хрен одноклассницы-малолетки? Ты же взрослый мужик, очнись, у тебя работа!
— Доброе утро, класс! — поприветствовала вошедший преподаватель.
— Здравствуйте, Татьяна Федоровна, — ответил ей нестройный гул голосов.
— Сегодня у нас урок повторения, вспомним глаголы!
На перемене, усевшись на подоконник, я копался в базе данных, не ища чего-то специально, а так, для общего развития, при этом приходилось делать вид, что штудирую учебник истории.
На крайнем уроке, ко мне вернулась способность чувствовать чужое внимание. Не знаю, что послужило толчком? Отрезвин? Или просто время пришло? Но я почуял, скребущий затылок злобный взгляд. Не трудно было догадаться, кто мной так сильно заинтересован. Сидор, дырявил меня взглядом, видимо строя, далеко идущие коварные планы, по наказанию меня любимого.
Признаться, за прошедшие два дня, этот мелкий пакостник, порядком поднадоел. Улучив момент, когда преподаватель отвлекся, я обернулся, ловя его взгляд, фигурально выражаясь. Потому как глаз то не видно, благодаря моим же стараниям. Зрелище было жалкое, злобный белобрысый мальчик с плоским разноцветным лицом. В ответ на мою ухмылку, тот провел рукой по горлу и прошептал, что-то зловещее. Видать новую пакость готовит, какую-то особенную. В принципе, от подобного гавнюка, я не ждал приятных подарков, просто надеялся, что он хотя бы успокоится. Хрен на него, будем решать проблемы по мере поступления.
В школьной раздевалке, у меня появилось неприятное предчувствие. Не понимая, что происходит, я одел куртку, посматривая то в одну сторону, то в другую, но вокруг были только дети. Мальчишки и девчонки, радостно носились по раздевалке, уроки закончились, про школу можно забыть до завтра.
То, что предчувствие появилось не зря, я понял, когда вышел на школьное крыльцо. Метрах в шести за забором, стояли двое, Сидор притаился чуть в отдалении от них. Мутные типы, на вид совершеннолетние,
«Охренеть! Со стволом пришел! И против кого? Хотя, может быть он всегда так ходит».
Второй был брюнетом, ростом поменьше, лицо в оспинах, стоял засунув руки в карманы. Скорее всего, блондин старший, даже стоя и ничего не делая, тот выделялся.
Из школьного двора, была одна дорога, они как раз на ней стояли. Не долго раздумывая, я пошел в их сторону, решив, что прятаться в школе глупо, хотя подросток, скорее всего, так бы и поступил.
— Эй, малой! — услышал я окрик, как только поравнялся с типами. — Подь сюды, перетереть надо! — не ошибся, блондин основной.
Я подошел к ним, не выказывая ни капли страха, стрелять и резать вряд ли будут, на отмороженных не похожи.
— Чо? — сказано было не слишком вежливо, но к такому обращению они должны быть привычными.
— Ты штоль Гориллу в больничку упаковал? — спросил блондин, привычным движением, сунув спичку в зубы.
— Я его не трогал, он сам! — с ними надо следить за языком, говорить лучше правду, а то быстро подтянут, прямо за него, за язык.
Блондин обернулся, глянул на кореша. Тот стоял неподвижно, даже не моргая. Видимо что-то решив для себя, повернулся ко мне, со словами.
— Я в курсах! Мотолышку он, об твою котомку покрошил! У тя там чо, кирпичи штоль?
— А чо делать-то? До волыны, я еще не дорос! — ответил я, кивая на его карман.
— Ха! Глазастый, мля! — блондин, посмеиваясь глянул на кореша, тот тоже позволил себе улыбку. — Ты воще кто, малой? — продолжил тот, став серьезным. — Видишь-то, что видеть не положено, говоришь правильно!
— А сам не видишь? Ребенок я!
— Хрена се ребенок! — блондин опять рассмеялся. — На вид-то да, пи…к пи…ком, но глаза у тя старые! Меня не нае…шь! — выплюнув спичку, он приблизился. — Таких детей, я даже на малолетке не встречал. Лан замяли. Предъява тебе! Синяву младшего гнобишь! — блондин сделал движение рукой, подзывая Сидора, тот немедля подбежал. — Ты сначала говори! — обратился он ко мне.
Проходящие мимо школьники, с любопытством нас разглядывали, некоторые даже вставали в небольшом отдалении с открытыми ртами, понимая, что происходит нечто интересное, может и драка будет. Блондин, поглядев на происходящее безобразие, скомандовал.
— Пойдем, в другом месте побазарим! — тут же развернулся в нужном направлении, показывая пример остальным. Это место я знал, тихий закуток, метрах в двухстах от школы.
Пацаны значит по понятиям живут, сделал я вывод, пока шел вслед за ними. Старые воры накрепко вдолбили молодежи постулаты своих наставников. Ребятки серьезные, даже на воле не отступают от неписанных законов. Не варились они в беспределе девяностых, не знают, что очень скоро появятся «бандиты» — бывшие спортсмены, военные охочие до легких денег, быстрые на расправу и они плевать хотели, на старые тюремные предрассудки. С этими же, говорить надо аккуратно, лишних слов не произносить, не в коем случае нельзя оскорблять оппонента, иначе будет еще одна предъява. Страха я не ощущал, у меня был козырь, память и возраст.