Корректор. Книга первая: Ничьи котята
Шрифт:
Дети молча переглянулись и пожали плечами. Дзинтон вздохнул.
– Я вот о чем подумал, – задумчиво сообщил он. – Если человек слабый, он может начинать поднимать тяжести и постепенно станет сильным. Если он боится воды, ему нужно потихоньку тренироваться в плаванье на мелководье, и постепенно он перестанет бояться. Если у него плохая память, он может начать учить что-нибудь, и постепенно память улучшится. В общем, надо придумать маленькую проблему, похожую на большую, и решать ее, все время усложняя. И тогда ты постепенно научишься решать и большую
Дети опять переглянулись и синхронно кивнули.
– Значит, надо придумать Каре маленькую проблему, которую ей нужно решать. Но вот какую?
– Если она боится, когда много людей, значит, надо сделать, чтобы она была там, где их мало, – подумав, сообразила Яна. – И делать так, чтобы людей становилось все больше. И она постепенно привыкнет. Да?
– Совершенно верно, – улыбнулся Дзинтон. – Но не до конца. Если ее просто поместить в небольшую группу людей, она забьется в угол, отгородится от всех и не захочет привыкать. Наоборот, она привыкнет быть одной даже среди людей. А так еще хуже.
– Ну и что делать? – растерянно спросила девочка.
– Нужно заставить ее все время с кем-то общаться. Причем так общаться, чтобы она не могла спрятаться в угол. Я вот подумал – а что, если отдать ее учиться рукопашному бою? В какую-нибудь большую школу?
– Да разве девчонок драться учат? – изумился Палек. – Они же коленку поцарапают – и реветь!
– Девчонки, между прочим, ничуть не хуже мальчишек, – гордо сказала ему Яна. – Помнишь, как я сегодня Пурку по башке портфелем заехала? Он ведь ревел, а не я! Ой… – Она бросила на Дзинтона опасливый взгляд.
– То-то я смотрю, на портфеле вмятина, – нахмурился тот. – Смотри, порвешь – нового до весны не купим. Так и будешь со рваным ходить или сама штопать. Ох, разбойники… Ну ладно, не о том речь. В общем, я думаю, что Кару нужно отдать учиться драться. Глядишь, и станет больше уверенной в себе.
– Все равно у нее ничего не получится, – надувшись, буркнул Палек.
– Возможно, – легко согласился Дзинтон. – А ты не завидуй. Я ведь сказал, что у меня для вас пара новостей? Так вот, новость номер раз. Я договорился с ребятами из Большого манежа, чтобы они позволили тебе прийти к ним посмотреть на лошадей.
– На лошадей? – выдохнул Палек. Его глаза распахнулись на пол-лица. – На настоящих лошадей? Не на пони?
– На самых настоящих лошадей, – улыбнулся Демиург. – А еще они сказали, что у них как раз есть к чему приставить смышленого мальчика, не боящегося грязной работы. И что если ты им понравишься, они тебя возьмут.
– Ура! – завопил Палек, выскакивая из-за стола и исполняя по веранде замысловатый дикарский танец из подскоков. – Лошади! Э-ге-гей!
– Эй, молодой господин! – строго осадил его Дзинтон. – Помни о приличиях. На тебя люди смотрят. Ну-ка, сядь. Рано радуешься. Ты знаешь, что такое мальчик при конюшне? Он за лошадями навоз убирает, корм им задает и чистит после выступлений. Причем бесплатно. За работу тебе всего лишь позволят учиться ездить верхом, и то
– Пусть навоз! – Палек, присевший было на стул, снова подпрыгнул. – Зато там настоящие лошади! Лошади!!! Пусть хоть каждый день навоз!
Яна фыркнула, но Палек даже не обиделся.
– Настоящие лошади! – пробормотал он. – Вот это да! Все парни в классе обзавидуются!
– А из-за зависти могут и напинать, – усмехнулся Дзинтон. – Ты там поаккуратнее. Так, Яна, теперь о тебе. Оказывается, совсем рядом с нами есть музыкальная школа. Хорошая школа, судя по отзывам. Ты хочешь научиться петь? По-настоящему петь, как настоящая певица?
– Петь? – не веря своим ушам, переспросила Яна. – Ой… Да, хочу, конечно, хочу! Мама тоже хотела отдать меня в музыкальную школу, но не успела… – Она погрустнела. – А можно? Учиться музыке ведь дорого?
– Недешево. Но тут мы как-нибудь выкрутимся. А если ты станешь хорошо учиться, то тебе в два раза уменьшат плату за обучение. А если сумеешь брать призы в межшкольных конкурсах, то и совсем бесплатно учить начнут.
– Я буду очень хорошо учиться, честно! – горячо заверила девочка. – Я стану петь лучше всех на свете!
– Ну, молодая госпожа, это очень смелое заявление, – рассмеялся Демиург. – Для начала научись петь лучше всех в своей школе. Но ты понимаешь, что учиться музыке – тяжелая работа? Что нужно зубрить нотную грамоту, тренировать голос, тренироваться играть на музыкальных инструментах? Справишься?
– Конечно! – тряхнула головой девочка. – Честное слово, справлюсь!
– Ну, вот и ладушки. Ну что, пострелы, топайте домой. А у меня еще дела. Только Каре про школу ничего пока не говорите, ладно? Пусть для нее новость тоже станет сюрпризом. Кстати, можете слопать мою порцию – мне что-то не хочется.
Он потрепал детей по головам, расплатился с официантом, прощально махнул рукой, сбежал по ступенькам террасы и быстро пошел вниз по улице.
– Настоящие лошади!… – произнес Палек мечтательно.
– Подумаешь, лошади! – презрительно вздернула нос Яна. – Музыкальная школа – вот это да!
– Да что школа… – запальчиво начал Палек, но осекся. – Слушай, Янка, а ведь он нарочно, да?
– Что – нарочно? – не поняла девочка.
– Ну, нарочно все придумал. Он ведь про Кару нас просто так спрашивал. А сам все давно решил. И что отдаст ее в учиться драться, и меня в манеж устроит, и тебя в музыкальную школу. Чтобы мы друг другу не завидовали, понимаешь?
– А мы и не будем, – пожала плечами девочка. – Братья и сестры не должны завидовать друг другу. Мы ведь семья, правильно? Но все равно Дзинтон – самый лучший папа на свете. После моего настоящего папы, конечно, – грустно добавила она. – Ну что, если не пошли за сокровищами, то топаем домой? Нам еще уроки делать. Кстати, а ты станешь порцию Дзинтона доедать?…
– Наслаждаешься видами?
Карина встрепенулась. Она вскочила на ноги, отложив на теплую скалу учебник по обществоведению, и радостно улыбнулась Дзинтону.