Корректор. Книга вторая: Птенцы соловьиного гнезда
Шрифт:
Она отступила назад и скрылась в вихре летящей смеси дождя и снега. Погода, казалось, разыгрывалась не на шутку, и девушка вновь почувствовала на лице дуновение промозглого ветра, пока еще осторожное и робкое, но напоминающее. Несколько минут она бездумно сидела на скамье, глядя перед собой, пока, наконец, ветер не прорвался к ней и не забушевал в полную силу, обдавая лицо ледяными брызгами. Только тогда она опомнилась и бросила быстрый взгляд на часы. Десять! Когда же успела настать полночь? Она вскочила на ноги. А завтра у нее дежурство с шести утра! В выходной плановых операций нет, так что они с госпожой Танной и господином Тасаром одни в отделении, если не считать сестер. Если Танне
А может, мелькнула у нее шальная мысль, зря она не приняла предложение Майи? Интересно, как это может выглядеть – секс с Демиургом?
10.14.849, златодень. Крестоцин
Несмотря на поздний вечер в отделении банка оказалось довольно много народу – вероятно, из-за того, что оно было единственным, работавшим до полуночи, в радиусе не менее версты. За стойками сидели пятеро операционисток, и каждая общалась с клиентом. Еще насколько клиентов терпеливо дожидались своей очереди. Карина улыбнулась внимательно рассмотревшему ее охраннику, скучавшему у входа, и прошла к банкомату. Вставив пелефон в разъем и активировав кошелек, она принялась штамповать электронные монеты со своего счета. Она предпочитала десятки и двадцатки, но на всякий случай сгенерировала десяток сотенных и пару тысячных. Удостоверившись, что монеты благополучно попали по назначению, она вынула пелефон из крепления и задумалась. Нет, наверное, все-таки надо взять еще и бумажных денег, поскольку электронные деньги до сих пор принимают не везде – буквально пару дней назад она натолкнулась на такое в кафешке, после чего пришлось униженно просить поверить в долг до вечера. Конечно, можно расплачиваться и прямыми переводами, но папа просил пользоваться анонимными средствами… Да, хотя бы пару бумажных сотен при себе иметь всегда следует.
Она подошла к кассе и протянула пластинку паспорта.
– Я хочу снять… – начала она.
Грохнувший выстрел оборвал ее на полуслове.
– Всем на пол! – заорал ворвавшийся в двери мужчина в закрывающей лицо маске. За его спиной маячили еще две тени. – Лежать всем! Это ограбление!
Он прыгнул вперед и ударил растерявшегося охранника стволом помпового ружья в живот, а когда тот согнулся, тут же нанес сверху удар прикладом. Перепрыгнув через его бессознательное тело, неловко скрючившееся на полу, он передернул затвор и снова выпалил в потолок.
– На пол, кому я сказал! – снова рявкнул он. – Перестреляю, как куриц! На пол!
Двое других также подкрепили его слова выстрелами в потолок. Лопнуло несколько плафонов, на головы посыпались мелкие стеклянные осколки, и в зале заметно потемнело. Карина поспешно нырнула вперед, спружинив руками, и сунулась носом в пол, прикрыв затылок руками. Дробовики! Плохо. Очень плохо. Веер мелких дробинок вполне может прорваться через "мерцающую сеть" ее манипуляторов. Пусть не все, но при определенном невезении ей хватит и одной. Нет уж, геройствовать она не собирается. Разве что ее начнут прицельно расстреливать.
– На пол! – орал в это время бандит. – Всем лежать! Кто врубит сигнализацию, башку в жопу засуну! Эй, ты, жирный! Тебе что, смертью храбрых сдохнуть захотелось?
Карина осторожно повернула голову и боковым зрением разглядела, что толстый старик-клиент с трудом, медленно опускается сначала на колени, потом
Один из бандитов перепрыгнул через нее. Видимо, он сунул кассирше сумку, потому что коротко приказал:
– Греби сюда бабки, быстро!
Тут же девушка почувствовала пинок в бок, несильный, но болезненный.
– Ты! – приказал бандит. – Встать! Слышишь плохо? Встать, я сказал!
Стиснув зубы, Карина поднялась. Внутри начала подниматься злость. Если бы он был один… Если бы они явились хотя бы вдвоем – тогда, оказавшись посредине между ними, она бы смогла дотянуться манипуляторами сразу до обоих. Но их трое, а по трем целям одновременно она может промахнуться. И тогда они начнут палить. Пусть даже не в нее, но все равно – сноп дроби может зацепить кого угодно. Не буду я вас трогать, ребята, только уходите скорее!…
– Следи, чтобы она бабки как следует нагребала, – приказал бандит. – Нагребет – возьмешь сумку и пойдешь с нами. Будешь паинькой – донесешь до машины и уйдешь живой. Начнешь вопить, или если кто-то нажмет на кнопку раньше времени – останешься без башки. Все поняли?
Карина повернула к нему голову. Значит, дружок, думаешь, что в маске – и никто не узнает? Она взглянула на него через сканер. Правильные черты лица, слегка приплюснутый маской нос. Длинные, сейчас спутанные волосы – жаль, сканер не показывает их цвет. Наверное, без маски ты красавчик. Но тебе она не поможет. Завтра же у полиции окажется твой точный фоторобот! Надо только попросить помочь Тришши или Дентора, чтобы не светиться лишний раз. И те двое – они на пределе дальности сканера, но все-таки внутри зоны досягаемости. Она постаралась как следует запомнить черты тех, кто стояли у стоек, угрожающе поводя стволами, и снова перевела взгляд на ближнего.
– Че уставилась? – рыкнул бандит. – Понравился, что ли? Сумку бери, живо!
Карина ухватила протянутую ей кассиршей довольно увесистую сумку, в которую перекочевало содержимое кассового сейфа.
– К двери! К двери пошла! – бандит махнул стволом оружия.
Выдохнув сквозь стиснутые зубы, Карина двинулась к двери. Может, когда они все трое окажутся в машине?… Точно. Они не смогут стрелять в нее дробью сквозь стекло, зато она вполне может разбить двигатель и искорежить корпус так, что они не смогут выбраться без посторонней помощи. Пара ударов по крыше – и двери заклинит. Ну, ребята, давайте, грузитесь!…
Входная дверь скрипнула, открылась – Карина неверяще увидела, как в зал входят двое патрульных полицейских. Сигнализация сработала? Но почему не слышно сирен? Почему они так беспечны? Они даже не достали оружие!
– И вот я ему говорю… – Один из полицейских внезапно осекся на полуслове. – Атас! – рявкнул он во все горло, бросаясь вперед и уходя в перекат. – Банда!
Кино.
Кадр первый. Один из бандитов нажимает курок, и второго полицейского отбрасывает назад. Дребезжание разлетевшейся в брызги стеклянной двери. Первый полицейский катится по полу, пытаясь уйти от выцеливающего его ствола.
Кадр второй. Ускоренный сразу двумя манипуляторами Карины, мешок с деньгами словно пушечный снаряд врезается в голову стрелявшего. Тело тряпичной куклой кувыркается через стол, ружье летит в сторону.
Кадр третий. Бандит рядом с Кариной отступает и поворачивает ружье в ее сторону. Его палец начинает утапливать спусковой крючок. Третий манипулятор хлещет его поперек тела, и мужчину вминает в стену. Трещат ли лопающиеся ребра или проламывается хлипкая стена – не разобрать. Из его рта выплескивается фонтанчик крови, и сноп раскаленной смерти проходит мимо Карины, в клочья разрывая висящую на стене репродукцию.