Корреспондент. Фантасмагория
Шрифт:
– Это как? – зыркнула она, жуя.
– Ну, замуж выйти, на работу устроиться.
– Замуж как-то рановато, и для себя пожить хочется…
– А сколько тебе?
– Двадцать три… а по поводу института… вот накоплю и поступлю. Мне двадцать тыщ надо.
– Двадцать тыщ чего?
– Долларов! Институт Дружбы народов! Чтоб поступить на госотделение.
– Ох, и ни фига ж себе!
– Ну да… – пожевала она. – Вот накоплю и не буду больше этим заниматься.
– А много еще копить?
– Много.
Я
– Как же ты работаешь? – спросил я. – Есть у тебя крыша, подружки?
– Я живу с подружкой. Квартиру снимаем. А крыши нет. Мы сами по себе.
– А, то есть принимаешь на дому?
– Ну, могу и к клиенту. За дополнительную плату.
– А родители знают, чем ты занимаешься?
– Нет, конечно, – она усмехнулась. – Я им говорю, что учусь в институте.
Видимо, она ждала, что я сделаю ей предложение – легкий перепих в машине или поехать к ней.
– А сколько ты стоишь? – поинтересовался я.
– Ну, час – сто долларов, ночь – четыреста!
– Сколько?! – чуть не выпал у меня стакан из рук.
– Четыреста, – почти про себя буркнула Наташа. – Есть и по восемьсот берут.
– Однако, – сказал я тоном Кисы Воробьянинова. Предлагать работу секретарши ей было бы странно. – Что, и сайт свой есть?
– Да не, моего личного нет, а так мои фотки есть на других сайтах. Но там агентству надо комиссионные за звонок платить. Конкуренция вообще большая! – она недовольно скривила лицо и вытерла себя салфеткой. – А вы-то кем работаете?
Для меня этот вопрос был несколько странный:
– А ты не узнаешь?
– Нет.
– Ты что, телевизор не смотришь?
– Нет. Вы кинозвезда?
– Ну, вроде того.
Дальше разговор продолжать как-то не хотелось. Тоже мне, «кинозвезда», снял проститутку на улице.
Я посадил ее в машину и отвез на то же место. Дождь закончился. Знаю, надо было заняться увещеваниями о спасении души, загубленной молодости и все такое. В конце концов, предложить ей какую-нибудь другую работу – корреспондентом, например, администратором на телевидении. Но ничего, что могло бы перебить четыреста долларов за ночь, мне в голову не приходило. Черт возьми, это еще кто из нас больше зарабатывает?! Проститутка голубых экранов, то бишь я, или работница горизонтального положения?
Впрочем, я ей сказал-таки, что работа, которой она занимается, – опасна. Никто не знает, какой маньяк придет к ней завтра, и что будет у него на уме. Мало ли освободившихся зэков и просто шизофреников – она же у них справки
Все это она выслушала с философским видом и вздохнула:
– Ну, значит, судьба такая…
Мы попрощались, и я ей оставил свою визитку.
Дорогой я размышлял об ее опасном ремесле. Что мне до нее? Мало ли этих проституток шлялось по просторам столицы? Понаехали из всех городов. И убивают их, и кидают, а все без толку.
Об этом я и решил поговорить с шефом, когда направлялся к нему в кабинет. Сделать такой сюжет, чтобы общество обратило на эту проблему внимание. В конце концов, где-то в Голландии в квартале Красных фонарей стоит памятник проститутке. Сделать эту работу защищенной, легальной, как там, у них, – почему бы и нет? Хотя бы меньше смертей будет. Но нет, конечно, общество этого никогда не поймет. У нас страна православная, и проституток быть не должно. Жаль только, что они есть. С этими мыслями я и зашел в кабинет шефа. Он уже меня ждал.
– Проходи, садись! – кивнул он на кресло перед столом, не отрывая глаз от сюжетов, которые я ему накатал накануне. Он что-то черкал карандашом, то жестко и решительно – видимо, подчеркивал понравившееся, то делал какие-то пометки.
В такие моменты его крепкий череп напоминал мне работающего Лукича над «Апрельскими тезисами». Он также покусывал карандаш и едва бросал на меня короткие взгляды.
– Ну, это мы делали… это тоже, а вот это интересно, это тоже ничего… Да! – поднял он на меня глаза. – Видел тут твой последний сюжет с психом в Сокольниках. Это, конечно, бомба! Аж мурашки по коже. Я знал, что там психушка, но, чтобы так вот по улице ходили… Кошмар! Представляю себе состояние этой мамзели!
– Да, ее потом скорая забрала, – подтвердил я.
– Ты вот тут про проституток предлагаешь, – насупился шеф. – А к чему мы можем тут призвать – граждане, не ходите в проститутки? Или не пользуйтесь их услугами?
– Я имел в виду постановку проблемы, – стал я объяснять. – Количество проституток слишком большое, никто их не охраняет. Угроза жизни постоянно. Открываешь любую газету – убийство, убийство… Вон, недавно из машины выкинули очередную проститутку с перерезанным горлом, прямо в центре Москвы…
– Это понятно, – перебил шеф. – Но, призвать-то к чему? У нас в конце программы призыв должен быть к чему-то, как здесь у тебя было: не выпускайте психов на улицу! А здесь что? Дорогие друзья, не ходите в проститутки, можете лишиться жизни и здоровья?! – Шеф взял паузу. – У нас свободное государство, каждый волен выбирать сам – идти ему в проститутки или нет. Есть спрос – есть и предложение! Таково общество, в котором мы живем. У меня программа не о морали!
– Но ведь убивают, – пытался я возражать.