Корсар. Наваждение
Шрифт:
– А эту твою девушку в черном, на черном мотоцикле – ты не боишься?
– Нет.
– Ей грозит никотиновое отравление.
– Завтра утром тебя здесь не должно быть. И – оставь мобильный дома. Хорошо?
– А как я узнаю, когда можно будет вернуться?
– Через месяц, – сказал Корсар наобум, подумав, что при таком скором развитии событий все может кончиться и значительно раньше. – Отдыхай. За это время все уляжется.
Корсар мягко коснулся губами ее щеки и пошел к двери.
– А ты все же присмотрись к этой своей «леди в черном», ладно? – услышал он вослед, кивнул. Улыбнулся:
– Закройся надежно. Сразу за мной.
Корсар
– Надежно… – произнесла Марина Левина одними губами. – Только ко мне никто никогда особо и не ломился… А – жаль.
Дверь перед ней начала двоиться, расплываться, словно сделанная из мягкого бархата, и, только почувствовав влагу на щеках, девушка поняла, что это – просто слезы.
Глава 13
– Тебя только за смертью посылать… – Оля бросила сигарету, запрыгнула на мотоцикл.
– Уже ревнуешь? – попытался пошутить Корсар.
– К смерти?
– Ну и шутки у тебя – на ночь глядя. К девушке.
Ольга бросила взгляд на окно четвертого этажа, где за тюлевой занавеской стояла Левина. Приветливо помахала ей рукой. В ответ – на окно опустилась тяжелая портьера.
– Она меня – да. Ревнует. А мне – с чего?
– А ты самоуверенна.
– Я просто уверена в себе. Без «само». Разницу объяснить?
– Не нужно.
Мотор мотоцикла заработал низко и мощно.
– И – далеко едем? – спросил Корсар.
– В ресторанчик. Ужинать. А то дома – шаром покати.
– Слушай… – замялся Корсар.
– Понимаю. Ты оставил девушке все деньги.
– Ты всегда так быстро думаешь?
– Всегда. Не беспокойся. У меня – хватит.
– Но…
– Корсар, давай хотя бы час-другой поживем без извечного российского мужского шовинизма, по-западному: я – приглашаю, я – плачу.
– Это не шовинизм, Оля, это – вековые традиции. И даже – национальный характер.
– Одобряю. Но раз ты такой щедрый – не оставаться же нам голодными?
– Твоя правда. Только…
– Что еще?
– На меня порой… накатывает.
– Я помню. Не пугает. Двинули.
Мотоцикл легко выкатил со двора и помчался по пустеющим улицам в сторону центра.
…Через десять минут во дворик, созданный четырьмя хрущевскими панельками, тихо въехала машина с затененными стеклами. Оттуда вышли двое – в темных костюмах и, несмотря на упавшую ночь, в темных очках. Поглядели на окна.
– Не светятся…
– Спать девушка легла.
– Тем лучше. Какая квартира?
– Тридцать два. Четвертый этаж. Левина Марина Марковна.
– А вот имя ее – мне без надобности.
– Как скажешь.
Двое подошли к подъезду, легко открыли замкнутый домофоном магнитный замок и, неслышно и мягко ступая, пошли вверх по лестнице…
…В ресторанчике было малолюдно, звучала живая струнная музыка, горели свечи…
Ужин был закончен; Ольга заказала только кофе, Дмитрий – еще и рюмку кальвадоса. Ольга курила, следя за причудливыми завитками дыма, и казалось – сейчас она совершенно отрешена от всего сущего, слушая музыку и время от времени бросая на Корсара
– «Где аромат цветов изыскан и медов, где смутной амброй воздух околдован…» [19] – умело вел мелодию певец, а когда закончил, зазвучал саксофон, заполняя небольшой уютный зальчик «временем лета…». [20]
19
Из песни Давида Тухманова на стихи Поля Верлена.
20
Имеется в виду известная мелодия Гершвина Summer Time.
21
Стихотворение Петра Катериничева «Когда усну…».
неожиданно прочла девушка на память.
– Чье это? – спросил Корсар.
– Одного знакомого. Вспомнилось вдруг…
– Несколько старомодно.
– А он и есть – несколько старомоден… по теперешним временам.
– Есть… или был?
– Даже сама не знаю…
– Наверное, это и хорошо.
– Наверное, – рассеянно произнесла Ольга, потом спросила совершенно невпопад (или переменчивость настроения и мысли были ее всегдашним состоянием?), вдруг: – А если – это держава?
– Что? – не сразу понял Корсар.
– Я подумала – а если это государство? И за подменой книжек, и у тебя в квартире?
– «Контора»?
– Да.
– Какая?
– ФСБ, ГРУ, СВР, ФАПСИ… Есть, наверное, еще с десяток, которых мы не знаем.
Корсар покачал головой:
– Государство не работает так топорно: городя трупы. И не одна «контора»…
– Государство работает так, как ему нужно, – жестко перебила Белова. – А потом – обставляет все: частоколом прокурорских протоколов, решений и прочей хренью.
– Да?