Кортни Лав : подлинная история
Шрифт:
«Если кто-то заплатит мне много денег, чтобы я весила сто фунтов, и если для этого будет серьёзное основание, и я не раскручиваю анорексию, я это сделаю», — говорила она впоследствии. Но она также признавалась: «Когда становишься такой худой, начинаешь чувствовать себя уязвимой. Ты уменьшаешься, буквально».
Слухи о длительной интрижке с Гэвином Россдэйлом, вокалистом нирваноподобной британской поп-группы «Bush», прекратились, когда она стала встречаться с ещё одной звездой — Эдвардом Нортоном. Когда он уехал со съёмок, чтобы снимать сцены для другого фильма, она играла с Фрэнсис и много читала. На её мемфисской книжной полке были биографии Элизабет Тэйлор, Джэка Николсона, Барбры
Её диета и очередная плохая привычка — просто забывать о сне — появились в течение нескольких трудных дней съёмок. В течение многих лет, и особенно после смерти Курта, наркотики помогали ей заснуть. Поскольку Кортни стала воздерживаться от препаратов для фильма, она часто проводила сорок восемь часов или больше без сна. Большая часть того, что критики приняли за влияние химических препаратов на её поведение («невнятная речь», «нетвёрдая походка» и т. д.), если и оно и присутствовало, может быть в значительной степени приписано потере сна.
В общем, тем не менее, согласием на съёмки в «Лэрри Флинте» было то, что Кортни Лав собиралась сыграть замечательную Алтею. С ней было нелегко работать, особенно если вы работали в отделе грима, и её иногда приходилось вытаскивать из складной кровати в её трейлере. Но когда она представала перед камерой, она загоралась. «Когда мы только начинали, Кортни ни хрена не знала о съёмках фильмов, — говорил помощник продюсера. — Первая неделя была, типа: «О-о». Потом после этого она всё это изучила. Она знала освещение, ракурсы, всё».
Технарям нравилась её способность усваивать реплики и хронометраж. Милошу Форману, тем не менее, нравилось её явно электрическое присутствие перед камерой и её взаимное притяжение с Вуди Харрельсоном. В примечаниях, сопровождающих их книгу с рабочим сценарием, сценаристы Скотт Александр и Лэрри Карашевски высказались по поводу её способности к импровизации: «На Алтею прослушивалась масса актрис, и им давали [сцену, где новая стриптизёрша Алтея знакомится с Лэрри].
… [сцену] предложения руки и сердца… и [ту сцену, когда] Лэрри говорит Алтее, что он заново родился. Милош чувствовал, что Алтея была неукротимым, ужасным персонажем, и он поощрял непосредственность…. Таким образом, когда пришло время Кортни Лав играть эти три сцены в фильме, она использовала свои версии проб. Милош хотел безумного реализма между Вуди и Кортни, поэтому он использовал две камеры, позволяя им играть в режиме реального времени. Это было не в точности то, что мы написали, но это было ярко».
В Мемфисе было очень холодно. Компания разместила Кортни, Фрэнсис Бин и няню Фрэнсис в типовом роскошном пригороде, клёвом, со сборными домами. Однажды, когда они снимали сцену, где разъярённая толпа протестует против появления на суде Лэрри, поблизости устроилась местная бригада теленовостей и снимала съёмку. Новости в тот вечер сообщили, что на самом деле массовка протестовала против фильма!
Кортни обрадовалась, когда съемки переместились в Лос-Анджелес — пока они не добрались до тех сцен, где Лэрри и Алтея начинают колоть героин. В бутафорской были фальшивые шприцы с фальшивыми иглами, фальшивая чёрная смола, всё, кроме кайфа. Она должна была колоть Вуди, потом перевязывать свою собственную вену резиновой трубкой, колоться и отрубаться. Эта сцена глубоко её тревожила, но Вуди и его
Кортни провела большую часть времени на экране обнажённой или полуодетой, танцуя на сцене, резвясь в горячей ванне с двумя женщинами, в кровати с Вуди.
«Кортни действительно будет большим сюрпризом, — рассказывал Харрельсон «Detour» после того, как съёмки фильма были окончены. — Она очень хороша, очень «в моменте» и очень реальна. Милош очень упорно боролся, чтобы сделать так, чтобы это с ней произошло; он очень её хотел. Она дикая, чёрт возьми, она дикая. Знаете что, если я поработаю ещё двадцать лет моей жизни, я надеюсь быть так же хорош, как она сейчас, на своей первой большой съёмке. Вы не поверите, как невероятно, как захватывающе на неё смотреть. Я видел её в предварительно смонтированных материалах — это не просто предположение. Она действительно захватывающая. Она предназначена для этого и очень профессиональна. Несомненно, она чертовски сумасшедшая, но она также одержима и очень сконцентрирована».
Он говорил почти то же самое в «Us», но добавил историю о том, как ходил с ней на «Смерть Коммивояжёра». «Она не спала до этого целую ночь, но я до последнего этого не понимал. Она спала с того момента, как поднялся занавес — до того, как поднялся занавес — до конца пьесы. Не считая того, когда она просыпалась во время антракта… Голова запрокинута, рот открыт — а её ноги! В начале второго акта её ноги просто внезапно перешли на сиденье перед ней, и её [пробуждение] было большой суетой, а потом она снова заснула, и они снова поднялись… Я был очень обеспокоен».
Она провела следующие несколько месяцев, написав больше текстов и путешествуя со своим новым приятелем, Эдвардом Нортоном. Консервативный, остерегающийся СМИ молодой человек, выпускник Йельского университета, свободно говорящий по-японски, Нортон ценил интеллект Кортни больше, чем её дикость. «Я думаю, что она действительно родилась, чтобы сыграть [Алтею], - сказал он «Premier». — Когда встречаешь таких людей, как Кортни, которые в некотором смысле культурно культовые, что можно сказать об очень немногих людях, действительно видишь расстояние между манипуляцией прессы с образом человека и подлинной сущностью этого человека. Существует огромное количество приблизительной гиперболы, которая не вдаётся в сложности жизни и личности человека. Встреча с ней была в этом отношении настоящим уроком».
В мае «Seattle Post-Intelligencer» сообщил, что она снесла оранжерею, где Курт покончил с собой, потому что она стала жуткой достопримечательностью. Фэны «Нирваны» во всём мире протестовали против разрушения «дома Курта» и поносили Кортни, будто она сделала это импульсивно. На самом деле город раскопал старые топографические документы, демонстрирующие, что часть особняка Лав-Кобэйна вторгается в Виретта-Парк — а именно, часть подъездной дороги и примерно половина оранжереи — и потребовали возврата земли. Вместо того, чтобы снести это здание, Кортни пришлось переехать на другую сторону особняка и отреставрировать как дом для гостей.
Также в мае кто-то передал на сиэтлскую радиостанцию «107.7 End» плёнку, где Курт и Кортни поют дуэтом «Asking For It». Эта плёнка была со студийных сессий «Live Through This», во время которых Курт пел подпевки на нескольких песнях. Ещё в 1995 году, обсуждая влияние Курта на свою собственную музыку, Кортни сказала: «У меня всегда было ощущение, чтобы помещать текст поверх каждой ноты. Я многому научилась у Курта о пространстве, и многому о гармониях. На всём [ «Live Through This»] есть гармонии… Курта, его можно услышать на «Pee Girl»…».