Косьбище
Шрифт:
Я откинул тряпку с головы женщины. Глаза её были открыты, но слёзы уже не текли. Пульс на шее не прощупывался.
Лицо последнего "толкальщика", старательно исполнявшего свой ритмический процесс, приняло встревоженное выражение. Темп несколько ускорился. "А ну как отберут?". Ладно, фиг с тобой. "Пока тёпленькая" - тоже из фольклора. Не буду мешать.
Мужики вытаскивали барахло из разных мест стойбища. Кое-что
Ведьме на шею привязали крупный булыжник из "гадючьих камней" и скинули в воду. Её белое тело пошло головой вниз на дно. Достигло. Ей навстречу поднялась придонная муть. Потом, смутно видимые через толщу воды, туда же, на дно, в слой взбаламученного ила, медленно покачиваясь, опустились и чёрная коса, и несвязанные руки. Наконец и белые ноги её, так и не сойдясь вместе, вытянулись горизонтально в приданном слое.
"Господи! Иже еси на на небеси. Прими в царствие своё душу грешную. Душу заблудшую. И прости нам грехи наши. Вольные и невольные. Аминь"
Мужики, несколько неуверенно перекрестились -- забыли как это делается. Натянули на головы шапки, подхватили майно. Ходу, ребята, ходу. Я ещё на вечерний покос успею. Ох, и помашу я своей литовкой! Как же там Толкунова поёт:
"Поговори со мной, литовка.
О росных травах говори.
До звёздной полночи, до самой
Мне радость дела подари".
В то лето цапли с этих лугов улетели на юг раньше других перелётных птиц. И три года, пока я в здешних местах обретался, на болотах этих не гнездились. Вернулись они только когда я с Угры ушёл. А бочажок, в котором мы "пророчицу" на "мёртвый якорь" поставили, люди так и назвали: "Ведьмино болото". Хоть и недолго ей там в одиночестве плавать довелось -- соседей я ей добавлял
Ходят
А иные примету выдумали: коли воевода Всеволжский травы вдоволь не нарезал, так пойдёт людей резать. Похоже. Дела государевы, войны ли, мятежи ли, и поныне времени на иное не дают. Бывало, что и покос бросать доводилось, дабы иное, кровавое дело на Руси сделать.
А иные славословят: вот-де, высоко воевода взлетел, а дела малых да и сирых не забывает. Кто ещё на Руси красное корзно под лавку кинет да на косу станет? И сиё правда: не будет толку, коли людьми править, а нужды их не разуметь, пота ихнего не пробовать. Да не разок из окошка теремного, а за разом раз да своим горбом.
А иные хвастают будто хитрость мою разгадали. Что вывожу я из года в год ближних да вятших своих на косьбу да смотрю -- кто на что годен. И то -- истина верная. Ибо человека узнать -- надобно поглядеть его в застолье, да в драке, да в трудах праведных. Иной и в тереме соловьём разливается, и в драке вперёд всех веселиться. А поставь на косу -- норовит на чужом горбу в рай въехать. Ну так и место такому -- на чужом горбу. А моё -- на его.
Многие правды люди говорят, да не истину. Какое и иное дело крестьянское можно было бы приспособить. Хоть сев, хоть жатву, хоть молотьбу. Но мне -- любо вот это. Вот про покос и сказки сказывайте.
"Делай что должно" - мало этого. Ты это "должное" - возлюби. Да к пользе примени. Вот и будет: и "должное" - сделано, и Русь -- славная, и самому -- радость.
"Вот оно, счастье.
Нет его краше".
Конец шестнадцатой части
copyright v.beryk 2012