Кощей. Сокращенная версия
Шрифт:
– Сойдет, – произнесла она и устроилась поудобнее в чужой кровати.
«Оказывается, он порядочный человек», – подумала Анна о хозяине квартиры и погрузилась в чтение.
Глава 5
Кредитор не солгал своей гостье, он действительно направился в больницу. Врачи уже провели необходимую диагностику и разрешили Владу поспать. Посему долго Константин Николаевич не стал задерживаться в палате, оставил привезенную для друга одежду и, убедившись, что тот в порядке, поговорил с врачом и медсестрами, попросил оказать пострадавшему хороший уход.
– Аркадий Геннадьевич завтра будет в больнице? –
– Заведующий на месте с девяти утра, – улыбнулась сестра в ответ.
– Хорошо.
Оставаться в больнице не было смысла, он вышел на улицу и вдохнул полной грудью прохладный ночной воздух. Попробовать поискать нападавших по горячим следам и выяснить, с какой целью они явились в бар? Нужно рассуждать рационально, не стоит поступать опрометчиво. Постояв немного на крыльце в раздумье, Константин направился к машине, но, открыв дверцу автомобиля, услышал позади легкие шаги. Он обернулся и увидел застывшую позади девушку семнадцати лет. Одета она была в джинсы, футболку и ту же розовую кофточку, что была на ней пару недель назад во время случайной встречи с Анной. В левой руке сирота держала свой рюкзачок.
– Я нашла тебя, – тихо сказала она и улыбнулась.
Константин смотрел на юное создание без эмоций, но спустя несколько секунд его щека тихонько вздрогнула, и девочка поняла, что под маской равнодушия скрывается ярость. Она отступила назад и хотела было броситься бежать, но стоило только повернуться к директору спиной, как он схватил её за руку и, притянув к себе, обхватил второй рукой её хрупкую шею.
– Ну уж нет! Не в этот раз! – прошипел он ей на ухо.
Это была последняя холодная ночь, и ветер вдруг стал отчаянным и звенящим. Он как будто хотел сорвать все провода, все листья, все мысли, заглушить все слезы и крики.
Анна же, лежа в чужой кровати, не слышала звона ветра, она увлеклась чтением: это была не историческая книга, а, скорее, сказка. В ней рассказывалась история о воеводе, уставшем от войн и жившем с семьей за чертой города. Однажды в лесу он спас юную деву от шайки разбойников, но та была колдуньей, влюбилась в своего спасителя и не желала принимать отказ. Книга была отнюдь не детской, слова её сплетались в мрачные картины, и неуемная тоска скрывалась в них – ничто не предвещало счастливого конца.
Из холла послышался шум – вернулся хозяин квартиры. Делать вид, что она спит, было уже поздно, как и закрывать плотно дверь – он наверняка видел свет, просачивающийся сквозь щель в темноту, поэтому Анна отложила книгу и вышла.
Константин Николаевич сидел на кухне за столом с чашкой чая, уставившись в экран смартфона.
– Ты еще не спишь? – не поднимая глаз спросил он свою гостью.
– Книгу читала, мне не спится.
– Понятно, а вышла зачем?
– Хотела поблагодарить вас за помощь.
Тогда Константин Николаевич наконец посмотрел на нее:
– Не стоит. В конце концов это я отправил тебя туда работать.
– Тогда спасибо просто за то, что вы хороший человек, – пыталась Анна всеми силами показать свою признательность.
– Я не хороший человек. Просто есть вещи, которые я считаю неправильными.
И, немного помолчав, он добавил:
– Тебе спать не пора?
– Не могу уснуть, слишком много всего в голове. Что в
– Все нормально.
Константин Николаевич встал, достал бутылку коньяка и налил ей рюмку.
– Выпей, поможет.
Он с интересом смотрел, как она пьет, и затем спросил:
– У тебя был кулон, ты его случаем не потеряла в этой суматохе?
– Нет, я его не надевала даже, – жмурясь от алкоголя сказала она.
И подумала: «Как он все замечает?»
– Ясно, а то я подумал: вдруг дорогой.
– Нее, – она все еще не могла нормально говорить: коньяк оказался крепким. – Мне его подарили.
И снова подумала: «А теперь опять про деньги».
– Близкий человек?
– Вовсе нет, – всю историю она не стала рассказывать. А то обзовет опять дурой или ненормальной. – На самом деле я его купила за дешево у какой-то девчонки-беспризорницы, она просила денег на еду. Мне стало её жаль. Может, она вообще его украла, – Анна сама удивилась, как ловко ей удалось все переврать. – Это странно, что я его ношу?
– Он же красивый, – пожал плечами директор и снова уткнулся в телефон. – Иди-ка спать, – буркнул он.
Она послушно отправилась в «свою» комнату и снова открыла книгу. Дочитав до момента, когда ведьма на словах проклинает несчастного воеводу и обещает отомстить за отказ, она подумала, что лучше все же попробовать уснуть.
Ночью Анне приснился странный сон о том, как охотники гнались за ведьмой. Поначалу ни лиц, ни фигур было не разобрать, но в какой-то момент ведьма во всем своем уродстве всплыла у неё перед глазами и закричала: «Убей! Убей его!» Как часто это бывает во снах: ты не видишь детали происходящего или конкретных людей, но осознаешь их. И Анна понимала, что ведьма говорит о Константине Николаевиче. «Убей его, убей его! – кричала она, и голос её становился все противнее, – или он убьет тебя! Он убьет тебя! Убьет тебя!» И она мерзко смеялась с этими словами, расплывающимися в радужных огнях калейдоскопа. Из-за этих головокружительных узоров, которые плюс ко всему начали пульсировать, Анна проснулась резко и с дурным чувством: сон оставил тягостный осадок – а может, и не сон, а произошедшее ранее наяву.
Она переоделась во вчерашнюю одежду и вышла из комнаты, в квартире никого не было. От нечего делать девушка стала осматриваться в чужой квартире: никаких фотографий, сувениров, лишь несколько антикварных штучек, аккуратно расставленных на полках. В холле даже штор на окнах не было, зато было много света. На кухне также ничего лишнего, она вообще была почти пустой, отсутствовала даже привычная современному человеку микроволновка, только чайник и салфетки стояли на разделочном столе.
Вдруг ей стало неуютно одной в этом холодном доме одинокого человека. Когда она переехала к бабе Нине, такого не было – в её квартире все говорило о прожитых годах, о когда-то близких людях, с которыми разлучила судьба, но этот дом не выражал ничего, совсем ничего. И Анна неожиданно поняла, что та особенная атмосфера, которая успокоила её вчера, это вовсе не лекарства, это здесь, в квартире, – это пустота. Именно поэтому ей было так комфортно сидеть и разговаривать с кредитором ночью на кухне, ведь здесь он единственный источник душевного тепла. Без него было холодно, сахарное облако оказалось немного колючим и стало намного прозрачнее.