Кошачье сердце
Шрифт:
– Вы знаете, в последнее время у меня что-то… – еле выдавил из себя мужчина и замолчал.
– Откуда же я могу это знать?
– Вы знаете?
– Я же сказал, что не знаю. Говорите, в конце концов, что у Вас?
– В общем, как бы Вам это сказать… В последнее время у меня не очень получается, как бы Вам это сказать… Я уже и в туалет стал заходить за полчаса до того как… Ну, чтобы настроить себя… Понимаете?
– Кажется, понимаю.
– И все равно с большим трудом получается.
– А
– Да, уж, восьмой десяток разменял.
– Так, что же Вы хотите? Возраст.
– Хм, возраст. Соседу за восемьдесят, а он рассказывает…
– Вы тоже можете рассказывать. Но полагаю, что Вам надо радоваться, что у Вас вообще хоть что-то получается. Идите и радуйтесь этому. И ни в коем случае не поддавайтесь рекламе на эту тему, иначе у Вас совсем ничего не будет получаться.
– Так Вы что, и касторки мне что ли не выпишете? – удивленно спросил мужчина, вставая со стула и почесывая затылок.
– И зачем Вам касторка?
– Ну, чтобы у меня лучше получалось…
– Так, у Вас запор что ли?
– А Вы что подумали?
– Вы же толком не объяснили, какой у вас недуг. В общем так. Больше двигайтесь, делайте зарядку, массируйте живот и делайте клизму. Принимайте пару раз в неделю стакан молока с мелко нарезанными свежими огурцами. Если не поможет, приходите. Будем думать, что делать дальше.
– И что? Вы мне так ничего и не выпишете? Что же я, зря в больницу приходил?
– Анна Ивановна, выпишите ему арбидон, – слегка психанул доктор.
– А зачем ему арбидон? – спросила Анна Ивановна.
– Человеку надо что-то выписать, а у нас, сами знаете, кроме арбидона ничего нет. К тому же, как говорит наш министр, от него хуже не будет.
– У Вас есть арбидон? – радостно воскликнул пациент. – Так это то, что мне нужно! По телевизору же все время говорят: «Прими арбидона немало, запора – как не бывало». Неужели не слышали?
Он с удивлением посмотрел на доктора.
Получив заветный рецепт, несчастный направился в больничную аптеку, счастливо напевая другую рекламную песенку: «Принимайте арбидон и запор прогонит он».
Когда он исчез, на пороге появилась на четверть силиконовая блондинка в туфлях на высоченных каблуках.
«Прикольная бабенка, – подумал Мурзик. – Будет что послушать».
– Здравствуйте Кирилл Кириллович! – произнесла она заигрывающим голосом. – Как Ваше здоровье?
– Спасибо! Тьфу, тьфу, тьфу.
– Вы меня помните? Ну, я была у Вас как бы шесть месяцев назад, да?
– Кажется, припоминаю. Вы приходили со своим, по-видимому, дедушкой.
– Кирилл Кириллович, Вы ошибаетесь, я была… как бы с мужем.
– Простите, пожалуйста, мою ошибку. И что у Вас на этот раз? А-а вижу, вижу, у Вас укушена верхняя губа. Кто бы это
«Тоже мне доктор, – подумал Мурзик. – Я и то вижу, что она губу силиконом накачала».
– Вы опять ошиблись, Кирилл Кириллович, я пришла к Вам по личному вопросу, – жеманясь, сказала блондинка и многозначительно покосилась на Анну Ивановну.
– Анна Ивановна, – обратился доктор к медсестре, – сходите, пожалуйста, в приемное отделение, посмотрите, как там у нас дела.
– Хорошо, – сказала привыкшая к таким дежурным просьбам Анна Ивановна, но, тем не менее, пошла делать то, о чем попросил ее доктор.
– Садитесь, пожалуйста, так что у Вас за вопрос? – продолжил Кирилл Кириллович.
– Вы в прошлый раз, доктор, поставили нам, грубо говоря, неправильный диагноз, да?
– Напомните, пожалуйста, какой диагноз я Вам поставил.
– Ну, Вы мне сказали, что положение моего мужа безнадежное, да? И что максимум через полгода я должна готовиться, ну, как бы к худшему.
– Да, к сожалению, в его случае медицина бессильна. Сожалею.
– Доктор, я Вам была так, грубо говоря, благодарна, но шесть месяцев, как бы, прошло.
– И что?
– А он почему-то еще как бы живой.
– Тогда извините, на этот раз я рад, что ошибся.
– Что значит рад? Что значит ошибся? Да в Вашей профессии разве можно ошибаться? Я, грубо говоря, буду жаловаться.
– Не понял, на что Вы будете жаловаться?
– Не на что, а на Вас!
– На какие мои действия?
– Вы, ну, поставили, как бы, неправильный диагноз, да?!
– Вот поставленный мною диагноз: «Жировой гепатоз с тенденцией развития в цирроз», – Измайловский показал силиконовой какую-то запись. – А то, что я Вам сказал конфиденциально, было моим предположением, основанным на многочисленных подобных случаях.
– Доктор, миленький, – сменила тон силиконовая, – умоляю Вас, не парьте мне мозги. Я не знаю, что такое конфиденциально. Скажите только, сколько мне еще готовиться, ну, как бы к худшему. У меня срочные личные дела, да? Он не поверит, что я как бы, ну, от него…
– Забеременели?
– Да, нет. Залетела. И тогда…
– Он лишит Вас своего наследства.
– Доктор, не делайте таких страшных предположений! Основанных на многочисленных подобных случаях! Он мне, все ж таки, как бы муж.
– Почему Вы каждый раз говорите: «как бы»? Это звучит двусмысленно. Вы по-другому можете сказать?
– У нас в городе все и обо всем так говорят: про демократию, пенсии, бесплатные образование и здравоохранение. Даже про парламент. Не «как бы» у нас только один Пэр. Но Вы не подумайте, доктор, я – не весь город. Могу сказать и по другому: он мне типа муж.