Кошачий глаз

Богатикова Ольга Юрьевна

Ольга Сергеевна невозмутимо слушала клиентов, выдавала деньги в залог на принесенные вещи (первое хранилище благодаря этому пополнилось двумя мобильными телефонами и янтарным колье) и ни разу не предложила принести в ломбард что-то другое. Одной из клиенток Чарская в закладе отказала – та хотела заложить норковую шубу, а у нас не было специального холодильника, в котором ее следовало хранить.

На мой вопрос, почему мы не выкупили у клиентов какое-нибудь воспоминание, Ольга Сергеевна покачала головой.

– Среди них не было ни одного подходящего, – объяснила она. – У мужчины, который принес колье,

самые сильные эмоции связаны со зрительными образами или запахами. Их, к сожалению, заложить нельзя. У девушки со старым смартфоном в детстве был отличный калейдоскоп, благодаря которому она научилась широко смотреть на мир, однако он давно покоится на помойке. У остальных же все так мелко и неинтересно, что я даже не стану об этом говорить. Ты должна понимать, Света, мелкими незначительными эмоциями ломбард питать нельзя. Чем они слабее, тем хуже он вырабатывает магию. Лучше кормить его редко, но качественной пищей, чем часто, но всякой дрянью.

После четвертой клиентки в конторе наступило затишье, и Чарская отпустила нас с котом на обед.

– Сташек, могу я задать тебе вопрос?

«Попробуй».

– Ольга Сергеевна сказала, что ей понадобилась помощница, потому что появились какие-то новые задачи. Ты в курсе, что она имела виду?

Кот ответил не сразу.

«Несколько месяцев назад мы стали предоставлять новую услугу – выезд на дом, – наконец, раздался в моей голове его голос. – В других ломбардах эта практика существует давно, а у нас ее не было. Оля решила, что это не правильно, поэтому время от времени ездит к клиентам сама. Наверное».

– Ты в этом не уверен?

«Света, я не знаю, куда она уходит. Оля говорит, что у нее дела, а какие именно, не объясняет».

– Я думала, вы друзья.

«Так и есть. С Чарской в последнее время что-то происходит. Я бы хотел заглянуть в ее мысли, но, к сожалению, сделать этого не могу».

– Почему?

«Потому что она – хранитель волшебной точки, ее воспоминания от меня закрыты. Однако по поводу помощницы у меня есть кое-какие соображения».

– Например?

«Видишь ли, Света, мы с Олей много лет работали вдвоем. Еще в ломбарде были две приходящие уборщицы, однако к нашим делам они отношения не имели. Ольга отлично справлялась с ними сама, кладовщики и помощники ей не требовались. Чарская взяла тебя на работу не просто так, Света. Я думаю, она решила уйти из «Кошачьего глаза». Сделать это непросто – хранительница не может оставить волшебную точку на произвол судьбы, у нее с ней мощная магическая связь. Чтобы эту связь разорвать, нужен преемник – тот, кто возьмет полномочия хранителя на себя».

– Думаешь, Чарская прочит меня на свое место?

«Да. Посмотри, как активно она взялась обучать тебя своему мастерству. Обучит, введет в курс дела и отправится на покой».

– Мне кажется, на покой ей отправляться рановато.

«Отчего же? Ольга работает в ломбарде очень давно – дольше, чем ты живешь на свете. Наверное, она здорово от него устала».

– Вот это да… Знаешь, Сташек, ты меня удивил. Чарская мне ничего такого не говорила.

«Мне тоже. Это лишь мои предположения, Света. Скажи, если окажется, что я прав, согласишься ли ты стать хранителем вместо нее?»

Я задумчиво закусила губу.

Интересный вопрос. Мне, конечно, хочется сделать

успешную карьеру, но я не уверена, что ее нужно строить именно здесь.

– Не знаю, – честно ответила коту. – Я тут работаю всего второй месяц, и мне многому надо научиться. Там будет видно, Сташек.

***

Клиент с нужными воспоминаниями явился в ломбард через три дня. Это был высокий грузный мужчина средних лет в старой болоньевой куртке и широких мешковатых брюках. Его мозолистые руки давали понять, что этот человек привык к тяжелому физическому труду, а дряблые щеки и терпкий запах алкоголя – что наш посетитель систематически закладывает за воротник.

В кабинете Чарской мужчина чувствовал себя неуютно. Он явно привык к интерьерам попроще и наверняка ожидал, что его вот-вот отсюда выгонят.

Рассматривая воспоминания клиента, я поймала себя на мысли, что так могли бы выглядеть воспоминания моего отца. В целом, папа и этот дяденька казались похожими: оба из простых рабочих семей, оба были в школе хулиганистыми середнячками, оба после десятого класса отправились в техникум, оба всю жизнь проработали на одном и том же заводе. Единственным явным отличием одного от другого было отношение к спиртному. Мой отец его на дух не выносил, а клиент «Кошачьего глаза» очень уважал.

При этом характер у дяденьки был отменный: балагур, весельчак, ответственный работник, прекрасный муж, строгий отец, сумевший поставить на ноги двоих сыновей, да к тому же добрый заботливый дедушка, всей душой обожавший внучку – забавную белокурую девчушку.

Сейчас в жизни клиента длилась черная полоса. Полтора года назад в автомобильной аварии погиб его младший сын, а спустя три месяца от онкологии умерла жена. После ее похорон мужчина сначала ушел в депрессию, а потом в запой. С работы его уволили, со старшим сыном он разругался в пух и прах, и теперь в одиночестве коротал дни и ночи в пустой грязной квартире.

Сбережения, на которые клиент жил последние несколько месяцев, подошли к концу, и чтобы раздобыть денег на выпивку и еду, мужчина решил продать кое-какие вещи. К нам он пришел, чтобы заложить обручальные кольца – свое и покойной жены.

Честно говоря, я думала, что Чарская выдаст ему деньги и отправит восвояси. В самом деле, что особенного можно выудить из жизни этого человека? Сильных воспоминаний у него было много – о веселых семейных пикниках, о свадебном танце с любимой женой, о первых робких шажках его сыновей и пухленьких щечках обожаемой внучки. Эти воспоминания, согревавшие его в сложные холодные дни, были для нас бесполезны: во-первых, эти мысли не были привязаны к предметам, во-вторых, забрать их, пусть даже за хорошую сумму денег, могла только гнусная тварь.

Чарская, между тем, думала по-другому.

– Эти кольца вам лучше оставить себе, – с мягкой улыбкой сказала она мужчине. – Они сделаны из золота низкой пробы и стоят сущие копейки. Быть может, у вас есть что-нибудь другое?

– Даже не знаю… – мужчина замялся. – Другого золотишка у меня нет. Дома лежит бижутерия покойной супруги, но вы ее и даром не возьмете.

– Вижу, у вас с собой пакет с какими-то вещами, – заметила Чарская.

– Да, – кивнул посетитель. – Там старая техника. Я несу ее в комиссионный магазин.