Кошак
Шрифт:
— Вы что творите? Специально что ли? Давайте хоть сегодня без этих ваших экспериментов!
— Да какие эксперименты… — грустно отвечала за всех Милена. — Вот, инструкцию не посчитали нужным почитать. А ведь Рита предлагала…
— Инструкцию?.. Так вы что… не умеете им пользоваться?!
— Это же прошлый даже не век — прошлое тысячелетие! Конечно не умеем! — рыкнула в ответ Сайна, и уже тише добавила. — Честно говоря, я не думала, что там всё настолько сложно…
До ресторана мне пришлось добираться самому. Кошки резонно рассудили, что возить трахаться своего же кота, да ещё и посреди ночи, когда он должен ублажать собственных
Небольшой катер, больше всего похожий на флипы из советского фильма «Гостья из будущего», был столь же крохотным и столь же обшарпанным, что говорило о долгих летах эксплуатации. Не удивлюсь, если он достался Республике в нагрузку к реколонизированному миру. Особыми удобствами аппарат также похвастаться не мог, и я невольно ощутил себя на месте Весельчака У, согнутым в три погибели при перелёте. Однако, как и мифическому пирату, мне было плевать на мелкие неурядицы. Всё моё естество полнилось предвкушением встречи с матёрой республиканкой, которая просто обязана была пролить свет на многочисленные тайны Сектора, ускользнувшие из рассказа начальника политических сыскарей. Да и девочкой она была весьма и весьма видной… Меня всего переполняло желание попробовать её — во всех смыслах. Наверное, я заразился подобными привычками у своих кошек, но ничего зазорного в этом не видел. Должны же быть у принадлежности Республике свои плюсы? Чем официальная полигамия — не основное достоинство моей третьей кошачьей жизни?
Здание, куда меня пригласила Высшая, отличалось современной республиканской архитектурой. Все эти воздушные линии, словно небрежные мазки гигантской кисти, ажурная утончённость — при максимальной функциональности. Помимо ресторана в здании расположился и одноимённый отель для гостей столичной планеты, и какое из заведений доминировало, сказать с первого взгляда было сложно. Впрочем, Координатору видней, она ведь почти местная, должна знать подходящие к нашему рандеву места. При условии, что вообще заморачивалась какими-то резонами и была в курсе местных светских событий.
Я прошёл в резную арку входа. Навстречу, как чёртик из коробочки, выскочил субъект в странной, угловатой одежде. Что-то было в ней от кителей и пиджаков далёкой Земли… Сразу повеяло ностальгией, и я невольно проникся симпатией к этому заведению, и этому забавному малому.
— Господин… — начал он с поклоном, намекая, что неплохо бы представиться.
— Кошак, — хмыкнул я. Ну а почему нет? Если даже следакам Службы Контроля так назвался, и их это устроило, то уж какого-то метрдотеля и подавно устроит!
— Да, да, господин Кошак! — с ноткой благоговения изрёк парень. — Вас уже ждут! Госпожа Ю`Гринд!
И столько эмоций было в этом возгласе, словно Координатор Службы Контроля ждала на свидание не меня, а самого служку. Мне оставалось только глубокомысленно кивнуть и указать глазами вглубь обширного зала — чтобы настроить метрдотеля на деловой лад. Сработало, он проникся и поспешил проводить меня за нужный столик.
Должен признать, Высшая приятно удивила. Уже одно то, что она не потащила меня сразу в постель, а, как какая-нибудь внешница, пригласила на полноценное свидание, характеризовало девочку с самой неожиданной стороны. А уж то, в каком облике она предстала передо мной на этом свидании… Тут были возможны только два варианта: либо республиканка сверх всякой меры прониклась культурой внешников, либо банально меня просчитала. Учитывая же её высокие генетические кондиции,
Прежде всего, снежка была… в платье. Республиканка нарядилась в платье! Ради меня! Этим «невинным» жестом девочка поставила меня в очень неудобное положение: я просто не мог не оценить настолько очевидный знак внимания с её стороны и потому обрекался на полную самоотдачу этим вечером. К тому же платье ей удивительно шло. Высшая подобрала оптимальный оттенок, великолепно сочетающийся с зеленью её глаз — нет, не зелёное, скорее бирюзовое, то есть зелёное с голубым. Воздушное, кружевное, почти прозрачное, так что сквозь обтягивающую невесомую ткань просвечивалось столь же завлекательное нижнее бельё, ещё больше усложняя и без того сложный узор воздушных кружев.
Отсутствие выреза декольте при такой вопиющей полупрозрачности всего объёма казалось естественным и логичным. Плечи также оказались плотно укутаны тканью широких рукавов — почти до локтей. Здесь одеяние продолжали длинные перчатки, протянувшиеся к ладоням прямо от локтя. Ну и венец всему — роскошная высокая причёска, чем-то неуловимо напоминающая мороженое-рожок. Для полноты образа внешницы не хватало самой малости — серёжек и колье, — но, судя по всему, бывшая валькирия не смогла себя окончательно перебороть и так надругаться над собственным телом. Настоящей республиканке не нужны искусственные точки притяжения внимания, она способна привлечь это самое внимание своими собственными достоинствами.
Спустя бесконечно долгое мгновение, я всё же нашёл в себе силы сдвинуться с места. И всё время, пока был недвижим, рядом без единого звука ожидал мой сопровождающий. Только когда ожидание затянулось, он позволил себе прокашляться, стремясь привлечь моё внимание. Именно этот звук позволил мне окончательно справиться с собой. Ну а республиканка… О, как заблестели её глазки! Всегда со снежками одно и то же — слишком игривы они в делах любовных. Эта бестия отнюдь не была исключением, и пока я пожирал её взглядом, с удовольствием впитывала моё восхищение. Поняла, что всё сделала правильно, и теперь наслаждалась собственной безоговорочной победой.
Когда подошёл к столу, безопасница ещё и встала мне навстречу, чем окончательно разбила все мыслимые шаблоны. Привычки республиканки при облике внешницы — это почти волк в овечьей шкуре. Что может быть опасней? Я не удержался, поймал девичью ладошку и приник губами к тыльной её стороне. Уже целуя, почувствовал, как встают на боевой взвод импланты. Поднял на снежку растерянный взгляд, но та лишь победно улыбалась. Зелёные глазищи блестели триумфом. И тут я осознал, чего именно от меня ждут. Это понимание обожгло, почище взгляда горящих глаз. Обняв опасные острия своими беззащитными пальцами, принялся покрывать поцелуями милые сердцу коготки. Девочка тут же поплыла. Поняла, что победила — решительно и надолго. Иногда проигрыш в одном сражении означает поражение в войне…
— Ты меня просто уничтожила, кошка, — тихо сказал, прерывая поцелуи, и неотрывно вглядываясь в потрясающие бездны глаз красавицы.
— Как видишь, и на наглого кота можно найти управу, — мило улыбнулась бестия.
— Мне стать на колени?
— А если скажу «да», ты встанешь?
Вместо ответа я упал на одно колено, оказавшись у её ног. Улыбка кошки стала ещё мягче, а глаза — в дополнение к блеску подёрнулись паволокой влечения.
— Нет, под стол я тебя не отправлю. Мы не в Ядре Миров, — было мне ответом. — Можешь встать. Я увидела… и ощутила достаточно.