Кошелек или жизнь

Чернов Александр Викторович

"Жигуленок" встал удачно: фонарь загораживала крона дерева. Славка потянулся было к карману за деньгами, но водитель остановил его категоричным жестом:

— Нет-нет, парень, денег не надо. Я ведь из командировки возвращаюсь. Дорога дальняя, скучно одному, вот и решил тебя подбросить.

— Как знаете, — пожал плечами Манекенщик.

Он слегка повернулся, якобы для того, чтобы открыть дверь, а на самом деле сделал замах левой рукой и неожиданно, резким взмахом ребром ладони ударил незнакомца в лицо. Раздался хруст, мужчина

как-то странно дернулся, потом обмяк и затих, свесив голову на грудь. Из разбитого носа на рубашку хлынула кровь.

Славка медленным взором обвел дорогу, девятиэтажки, скверик. Вокруг не было ни души. Вытаскивать водителя со стороны дороги парень не решился. Он открыл дверь, потом покрепче ухватил мужчину за воротник рубашки и пояс брюк и потянул. Тело не поддавалось: в машине было слишком тесно, для того чтобы действовать в полную силу. Однако страх быть застигнутым на месте преступления придал Манекенщику энергии. Он поднатужился и сдвинул водителя с места, потом вылез из машины и, приложив еще немного усилия, выволок незнакомца на газон. Человек пошевелился, издав едва слышный стон. Это обстоятельство подстегнуло Славку. Он схватил свою жертву под мышки, проволок пару метров по траве и скинул под откос.

Тем же путем Манекенщик вернулся в машину, уселся за руль и рванул автомобиль с места. Все произошло настолько быстро, что если бы кто и обратил внимание на останавливавшуюся в темноте машину, то решил бы, что шофер высадил пассажира.

"Жигули" неслись по пустынному проспекту, оставляя позади дома, рекламные щиты и неоновые вывески. Манекенщик был счастлив. Ему все же удалось добыть машину, причем с такой легкостью, на которую он и не рассчитывал. Теперь Славка настолько уверовал в свои силы, что мог, как ему казалось, своротить горы.

Впереди возникло круглое здание цирка. Дорога нырнула под мост, — Славка свернул вправо. На перекрестке у светофора притормозил. Фонари здесь излучали какой-то странный желтоватый свет, отчего улица казалась необычной, будто опустевшая после спектакля сцена с декорациями. Глупо было стоять у светофора, когда на дорогах нет ни одной машины. Не дожидаясь зеленого сигнала, Манекенщик включил скорость… и тут на дорогу выскочил человек в милицейской форме и взмахнул жезлом. Что здесь делал в такое время гаишник и где прятался, было неясно. Славке нужно было направо, но он, растерявшись, направил автомобиль прямо на инспектора ГАИ. С искаженным от страха лицом тот успел отпрыгнуть, а машина, выскочив на трамвайные пути, заглохла.

Гаишник стоял с открытым ртом. Воспользовавшись шоковым состоянием инспектора, Славка спокойно завел мотор, подпрыгивая, проехал по трамвайным путям и скрылся в проулке. Сзади раздалась запоздалая трель милицейского свистка.

Погони не было. Усталый и голодный Манекенщик кружным путем добрался до дому. Генка поджидал брата у ворот. Завидев машину, он кинулся к Славке с круглыми от удивления

глазами.

— Где взял тачку? — воскликнул Малов-младший. От возбуждения он не мог устоять на месте.

Славка сделал страшное лицо и прошипел:

— Открой ворота, болван! Нас же соседи могут увидеть!

Генка опомнился, побежал к воротам, распахнул их. Манекенщик загнал "Жигули" во двор, а затем в сарай.

— Все вопросы потом, — остановил он, открывшего было рот брата. — А сейчас под душ, есть и спать…

Утром едва братья проснулись, как побежали в сарай смотреть машину.

— Жалко мужика, — признался Генка, выслушав рассказ брата о том, как ему удалось угнать автомобиль.

— А чего его жалеть-то? — удивился Славка.

— Новенькая машина, — Генка вертел в руках техпаспорт, который нашел в "бардачке". — Ей еще года нет. Мужик, может быть, всю жизнь копил, а мы у него взяли и отобрали.

— Ничего с твоим мужиком не сделается, — проворчал Манекенщик. — Поживет несколько дней без машины. Когда закончим дело, бросим тачку на дороге. Ему ее вернут. Ты лучше подумай о том, где новые номера на машину взять. У вас там в гаражах нельзя свинтить с какой-нибудь забытой колымаги?

— Не знаю, — изрек Генка, осматривая машину, и вдруг присвистнул: — Сменить номера, — это полдела. У этой машины есть особая примета.

— Чего еще там? — Славка протиснулся к брату, который разглядывал приличную вмятину на дверце водителя, и разочарованно протянул: — Да-а… Где же этого мужика угораздило так изуродовать машину?

Генка провел рукой по ободранной краске.

— Видать, недавно зацепил. След свежий. С такой отметиной в городе лучше не рисоваться. Даже если мы сменим номера, любой гаишник будет знать, что угнана тачка с ободранной дверцей. Нас сцапают на первом же перекрестке.

— Неужели ничего нельзя сделать?

— Можно, конечно, — Генка встал с корточек и облокотился о машину. — Снять дверцу и отвезти к нам в мастерскую.

— Сколько уйдет времени на ремонт? — быстро спросил Славка.

— Если хорошо заплатить, мастера за день справятся.

— Хорошо, это сколько?

Генка помедлил, обдумывая ответ, потом назвал сумму.

— Годится! — заявил Манекенщик. — Снимай дверцу.

Глаза у Генки округлились.

— Где ты возьмешь столько бабок?

— Я знаю, где у матери заначка. Возьмем оттуда.

Генка замотал головой.

— Нет-нет, у мамы брать нельзя. Ты же знаешь, как они ей тяжело достаются.

Манекенщик вдруг обозлился.

— Да ты совсем дурак, братец! — заорал он. — Завтра у нас будет столько денег, что мы сможем осыпать ими мать. И вообще: вы с Максом мне надоели! Только и знаете, что ноете! Делай, что я говорю: снимай к чертовой матери эту дверцу!

Генка молча принес отвертку, открыл дверцу и принялся отворачивать на петлях винты. Манекенщик принялся ему помогать.