Кошка Баскервиллей

Уайт Полли

– Таисия в такси с кем-то разговаривала по телефону? Кому-то звонила? – спросила я Ашота.

– Да, она все время не выпускала телефон из рук. Все время кому-то названивала, но ей никто не отвечал. Потом с кем-то вроде бы переписывалась, может, по вотсапу или в соцсетях, по Интернету. Она вся какая-то взвинченная была, нервничала сильно. Я, когда в заднее зеркальце смотрел, она в руках белый платочек держала, сильно его скомкала, мяла постоянно.

– Где конкретно она попросила остановить?

– Ну, так возле дома этого, шестнадцатого.

– Возле какого подъезда?

– Не

возле подъезда, а за детской площадкой, там как раз место для парковки было. Возле подъезда стоял мини-фургон, на каких обычно стройматериалы перевозят, я там не мог остановиться. Там в кабине какой-то хмырь еще сидел, я ему сигналил – думал, может быть, уезжает, но он ничего не ответил.

– Что за мини-фургон? Вы номер его запомнили?

– Номер? Нет, конечно. Зачем он мне нужен, этот номер?

– Вспомните какие-нибудь приметы этого фургона или «хмыря» этого, – попросила я.

– Фургон обычный с синим закрытым кузовом. Передний бампер немного погнут и левая фара треснута. Я еще подумал, что недавно в ДТП, наверное, попала машина. Свежие повреждения. А хмырь как хмырь, обычный такой мужик средних лет.

– Да уж, не густо. А что клиентка ваша?

– Она расплатилась и ушла.

При слове «расплатилась» у Ашота на губах появилась мечтательная улыбка. Я сделала вывод, что расплатилась Таисия более чем щедро.

– Клиентка доехала по адресу и ушла, а утром позвонили вы. Вот и все. Ничего не знаю и под протокол ничего говорить не буду.

– Наша беседа без протокола. По крайней мере, сейчас без протокола. Если вы понадобитесь, мы вас вызовем, все расскажете по повестке. В ближайшее время не уезжайте из города.

Этими напутственными словами я простилась с таксистом.

Он понуро кивнул и уехал, сокрушаясь, что сорвался такой лакомый клиент до аэропорта.

Эх, Ашот, у меня, когда сорвался клиент, то заплатил за это собственной жизнью.

С такими грустными мыслями я медленно поплелась к себе домой.

Я размышляла над делом, с которым меня связала сама судьба, – убийством актрисы Таисии Дятловой, да еще на мне висели поиски кошки Виолетты. Ни в одном деле, ни в другом продвижения пока не было.

Дома я первым делом влезла в Интернет и углубилась в мир изучения кошек породы мейн-кун.

Оказывается, сама порода кошек произошла от штата Мэн в северо-восточной Америке. Название еще переводится как «Мэнский енот», их еще называют мэнская енотовая кошка.

Это действительно крупнейшая порода кошек, самцы весят от 5,9 до 8,2 кг (иногда – до 12 кг), а самки от 3,6 до 5,4 кг (стерилизованные – до 7,5–8,5 кг). Высота в холке у взрослых кошек достигает от 25 до 41 см, а общая длина с хвостом до 135 см (длина хвоста до 36 см). Полный потенциальный размер кошки достигается в возрасте от 3 до 5 лет, в то время как у большинства других кошек – в возрасте 1 года. Все кошечки породы мейн-кун имеют небольшие кисточки на кончиках ушей. Длина тела мейн-кунов составляет метр и более, самый длинный официально зарегистрированный мейн-кун имел тело длиной 1 метр 23 сантиметра.

На острове Мэн, считающемся родиной кошек этой породы,

в 1993 году была выпущена монета, посвященная породе кошек мейн-кун.

Изначально мейн-кунами признавались только животные окраса браун табби, современное разнообразие окрасов этой породы было принято значительно позднее.

Особенностью мейн-кунов является их необычно долгое взросление – полноценно взрослыми эти кошки становятся только к 4–5 годам.

Еще одна интересная породная особенность мейн-кунов состоит в том, что коты этой породы, живущие в одном доме с кошками, по отношению к котятам становятся такими же заботливыми родителями, как и кошка-мать.

Углубившись в «Котопедию», я достаточно надолго выпала из реального времени. Конечно, эти сведения о кошечках не очень помогут в моем деле, но, во-первых, знания и информация никогда не бывают лишними. Во-вторых, никогда не знаешь, что сегодня или завтра пригодится частному детективу. Я, например, еще вчера не подозревала, что мне нужно будет искать исполинского размера Виолетту.

И в-третьих…

Пока я размышляла, что же в-третьих и как хотя бы для себя оправдать мою тягу к кошачьим, вдруг позвонил мобильный. Это была вечно на позитиве журналистка Света Аверьянова. Она бодро принялась чирикать в трубку:

– Привет, Таня. Я тебе так благодарна, так благодарна. Ты даже себе не представляешь! Благодаря твоей информации о смерти Дятловой мы, точнее наш канал, были первыми, кто это показал в новостях. Даже в Москве об этом не знали. Нам потом все телефоны в редакции новостей оборвали. Это же просто сенсация. Настоящая телебомба! Шеф лично мне огромную премию выписал, теперь меня, возможно, даже и повысят, – продолжала щебетать в трубку Света.

– Я очень за тебя рада, – улыбнулась я в ответ.

– Таня, если нужна будет какая-либо помощь, то сразу обращайся. Чем смогу, как говорится.

– Ну, вообще-то помощь уже нужна.

– Вся во внимании, – уже серьезно и предельно внимательно ответила Аверьянова.

– Света, скинь мне, пожалуйста, на электронную почту всю имеющуюся информацию о Таисии. Только не ту, что в Интернете висит, этого добра там навалом. А настоящую, проверенную информацию о ней. Биографию, где училась, женилась и тэ дэ и тэ пэ. Поможешь? – попросила я.

– Я тебя поняла. Все скину, как смогу. На связи.

Теперь, зная Свету, можно быть уверенной, что она меня отблагодарит как надо. Информации о Дятловой в Интернете масса, но более половины из нее – только пиар и фальшивка. О знаменитых и популярных людях, которые вот вроде бы всегда на свету, об их настоящей жизни узнать бывает очень трудно. А вот то, какой йогурт они любят по утрам и в каком сберегательном банке держат свои кровные денежки, это пожалуйста – каждый день реклама об этом сообщает.

Уже подходя к дому, я увидела забавную картину, местная бомжиха Зоя, которая всех просила называть ее не иначе, как Зоя Петровна, везла по двору тележку из супермаркета, полностью заполненную разными пакетами и сумками. Запах, разносившийся от этой поклажи, был специфический, но Зою это нисколько не оскорбляло.