Кошка Фрося и другие животные (сборник)

Штейникова Мария

Нет, бабулечка у меня женщина шикарная и муж очень хороший. Мне повезло. Вот моя тетка выходила замуж тринадцать раз официально. А неофициально не знаю сколько. Бабулечка ей говорит:

– Ты бы не могла хоть не с каждым в ЗАГС-то ходить?

А тетка отвечает:

– А я и не с каждым.

Работа с людьми

Бабулечка тоже всю жизнь работала с людьми и почти всегда на трех работах. Несмотря на такую обширную занятость, бабулечка доставляла меня в ясли только к обеду и на карете «скорой помощи», поскольку

с утра выпускала на рейс шоферов «неотложки». Иногда она кого-то подменяла в ЖЭКе, и мы могли шикарно подкатить к воротам яслей на помойке. Забирала она меня, когда я уже сидела со сторожем. У меня в связи с этим переживанием даже появилась мечта – стать сторожем. На заре своей карьеры я ее даже воплотила. Как же это было прекрасно – спать за деньги.

Уже почти ночью бабулечка забирала меня от сторожа, и мы ехали шикарно «фестивалить» на служебной «Волге» какого-нибудь главврача, который ласково называл бабулечку «Аннушка», а она в ответ заливалась богатым смехом. Когда «фестивальное» горячительное кончалось, мы ехали на чем-нибудь в Красный Крест. Там в шифоньере, пахнущем старой фанерой и забродившими мятными леденцами, стояла двадцатилитровая бутыль самогона.

Часто бабулечку вызывали на работу, и она, оставив меня шикарно проводить время со своими друзьями, ехала подрабатывать машинисткой судмедэкспертизы в морг. Глубокой ночью она меня забирала, мы шли домой, смотрели в небо, и она рассказывала про Большую Медведицу и про Вселенную в целом.

Утром я заставала бабулечку в уборной, говорящей по телефону деловым и значительным тоном:

– Да, Виталий Иванович, я сейчас в исполкоме, да. Очень занята. Я вам брякну позже, хорошо? Как Фаечка? – смягчала она голос. – Дай бог вам здоровья, Виталий Иванович, до свидания, мой хороший, до свидания.

Уродины едут дальше

Сегодня все как-то странно. Началось с того, что мне приснился Карл Маркс. Ждали еще какого-то Харитонова, но интрига не разрешилась – Харитонов не пришел. Под утро пришла SMS от бабулечки: «Марея, я ср». Ну, я в панике перезваниваю. Оказывается, что она сегодня средне себя чувствует. Спрашиваю, как дела. Она рассказывает историю про то, что ее выгнали из клуба пенсионеров. Из-за пустяка. Укусила за ногу какую-то старуху. Как пояснила бабулечка – в игре.

– Дуры набитые, – рокотала она в трубку, – ни ума, ни фантазии!

В уме и фантазии бабулечки никто никогда не сомневался. Не представлялось возможности.

– Сегодня с трёх до пяти у меня окно, – говорит бабулечка, – и я намерена мстить. Позвоню Петруше (единственный дед в клубе), приглашу на рюмочку. Как твой?

Я говорю:

– Прекрасно, третьего дня его чуть кухней не прибило.

– Хуевина ты от часов, Марея, – говорит бабулечка. – Только-только замуж удачно вышла. Подкрашиваться-то не забываешь?

Нет, я сегодня точно какая-то странная. Как будто не я это. Пошла даже посмотрела на себя в зеркало, и почему-то вспомнился смешной случай. Едем с друзьями в гости в область. Толстенький нелепый автобус набит телами, мехами, сумками, раздражением. Шофер, не желая задерживаться на

очередной остановке, наблюдая битву за место среди тел, плюет в салон:

– У «Родины» выходят?

Мы, не сговариваясь, хором:

– Нет, уродины едут дальше!

Гриб

Я сегодня гриб. Кошка Фрося согласна. Приходила с утра по груди потоптаться, так была обозвана слоном-пылесборником и высажена восвояси. Пришлось обидеться, срочно меня забыть и пропасть. Ушла через телепорт в иные миры. Только хвост из-под кресла торчит. Не пролезает уже, что ли? Или перевес и хвост пришлось оставить?

Еще сегодня шпица зову только по национальности – шпицем. Знаю, некрасиво, но грибам можно. У бабулечки есть чайный гриб, и она его любит, меняет ему воду, чаем и сахарным сиропом подкармливает. Разговаривает с ним, потом пьет его. Говорит:

– Хочешь?

Я говорю:

– Друзей не пью.

Бабулечка говорит:

– Смотри сама, девка, тебе жить. Гриб – он и по углам не ссыт, и двери спальни по утрам не вышибает. И вкусный, зараза.

Бабулечка умеет разговаривать по-древнему, и это во мне все всколыхивает. И мне сразу кажется, что она царь-грибница, а я из нее в пятисотый раз прорастаю и каждый раз удачно.

А еще меня все нашли. Я счастлива. Начальник говорит:

– Это я! Если бы не я, ты бы не…

Мама говорит:

– А я знала, что ты гений! Это было ясно уже на стадии родов. Трое суток доставали, наверное, мозг удачно повредили.

Бабулечка смеется:

– А помнишь, ты диктант писала в первом классе? И написала: «Ёжик попил молока и ссыт». А я в школу ходила с учительницей разбираться и увела у нее мужа. Вот смеху-то было!

Много любила. Дура

Бабулечка много любила, но не ждала милости от природы, поскольку ВСЕГДА была женщиной шикарной. Все мужья у нее были трофейные. Последний муж хоть и был уведен бабулечкой в степи, не был конем вольных кровей. От тоски по седлу и недоуздку он начал «присаживаться на банку».

Вообще, бабулечка наполовину святая, наполовину… не святая. Святость в ней просыпается тогда, когда ее лучшая нижняя половина начинает томиться волей. И тогда ее самоотверженность теряет пределы. Она готова на все, чтобы спасти мужа от самой себя.

Итак, муж пил. Делал он это глупо и, по бабулечкиным меркам, недостойно. Он прятал бутылку в унитазный бачок и систематически ходил к ней прикладываться. Отправив мужа за чем-то в магазин, бабулечка начала операцию по освобождению.

– Марея, поди сюда, детка, – услышала я.

Бабулечка стояла со шприцем наперевес. Зная нравы этого места, я попятилась.

– Марея, – мелодично засмеялась бабушка, – достань бутылку из бачка, ты повыше будешь. – Светлый ее взгляд не обнаруживал опасности. Заполучив бутылку, бабулечка через шприц ввела в нее какое-то вещество. – Слабительное, – пояснила она деловым тоном и затянулась «бакланкой».

Мама говорит:

– Пральна, а я своему предпоследнему, пока вещи собирал, вообще машину молотком разбила. Чтобы уж наверняка.