Кошмар в августе

Дельвиг Полина Александровна

Перехватив растопыренные в воздухе четыре лапы, Даша осторожно положила перепуганную зверушку на диван.

— Нельзя так с ним, он еще маленький. А ты давай приводи себя в порядок, мы сейчас с тобой, идем веселиться.

Новый крик «Ура!» затмил все предыдущие.

2

Даша задумчиво макала кисточкой в пудру, ей совершенно не хотелось возиться с макияжем. Необыкновенно теплая для московского августа погода обещала приятный вечер. И скорее

всего, так оно и было бы, если бы не компания, в которой этот вечер предстояло провести. Да, разумеется, они идут в ресторан, но кто даст гарантию, что ей удастся хотя бы спокойно поесть, не то что себя показать?

— Антошка! Подь сюда! — прокричала она.

Мальчик, как всегда, оказался на месте быстрее, чем того требовали законы физики.

— Я здесь, тетя Даша!

— Бога ради, не называй меня тетей. — Взгляд невольно скакнул на зеркало. — Я что, так плохо выгляжу?

Мысль о том, что семилетний мальчик не в состоянии воспринимать школьную подругу матери как ровесницу, даже не промелькнула.

— Но тетя Даша...

— Еще раз назовешь тетей, останешься дома один, — сурово пригрозила нянька.

— Хорошо. — Не понимая причины недовольства, Антошка тем не менее был готов на все ради вечерней вылазки. — Хорошо, Дарья Николаевна.

Еще лучше!

— А за Дарью Николаевну — без конфет, мороженого и компьютера.

— А как же мне вас звать? — растерялся ребенок.

— «Как, как...» — Даша раздраженно смахнула косметику в сумочку. Она и сама не знала, на кого злится: на ребенка вроде бы глупо, на возраст — бессмысленно. — Просто по имени.

— Мама не разрешит, — с сомнением протянул мальчуган.

— Антон, у тебя есть выбор: или слушаться маму сидя дома, или пойти со мной и умереть от смеха и развлечений.

— Лучше, конечно, умереть.

— Тогда как меня зовут?

— Даша.

— Вот и отлично. Итак, надевай, что у тебя есть поприличнее, и через двадцать минут встречаемся у выхода.

— Выхода куда? — на всякий случай переспросил Антошка.

— В свет, — вздохнула Даша.

3

Как она ни старалась, Полетаев все равно выглядел на порядок лучше. Или у него была идеальная фигура, или все-таки свои костюмы он шил на заказ.

— Твой? — совершенно серьезно спросил он, протягивая ладонь Антону.

— Наш, — так же серьезно ответила Даша. — Просто не хотела до поры до времени расстраивать.

— Какое же тут расстройство, гляди, какой мордастенький получился.

— Я не мордастенький, — обиделся мальчик. — И во-обще-то у меня мама есть. Настоящая.

— Да-а? — удивленно протянул полковник. — Как же она тебя с тетей Дашей отпустила?

Антошка стрельнул огромными глазами:

— Она не тетя.

— С Дарьей Николаевной...

— Она не Николаевна.

—

Правда? А кто же она тогда?

— Просто Даша.

— Понятно. — Ехидца промелькнула на гладком лице Полетаева. — Все молодишься?

Вместо ответа Даша только фыркнула.

— Дети всегда ведут себя естественно, как чувствуют. Просто он не воспринимает меня как... тетю.

— Ты думаешь, он считает тебя ровесницей? — осторожно осведомился полковник.

На этот раз Даша не посчитала нужным парировать. Просто вздернула нос на пару сантиметров выше.

— Скажи-ка, малыш, — Полетаев потрепал мальчика по белокурой головке, — это тетя Даша просила не называть ее тетей?

Голубые глаза растерянно заметались. Видно было, что врать он не привык, но и без сладкого остаться не хотелось.

— Э-э-э... — промычал бедняжка, стараясь не смотреть на взрослых. — Я не знаю... Вообще-то мама...

— Не переживай, тетя Даша на самом деле хорошая. — Положив мальчику руку на плечо, полковник направился ко входу в ресторан. — Просто, понимаешь, женщины, перейдя определенный рубеж...

Даша стояла и смотрела им вслед со странным неприязненным чувством, впервые в жизни ей в голову пришла мысль, что Юлька, возможно, не так уже не права, решив оградить ребенка от тлетворного мужского влияния.

4

В течение всего вечера Полетаев вел себя как настоящий светский лев, он сыпал комплиментами, тостами, анекдотами и совершенно покорил Антошку рассказами о далеких заморских странах, где ему приходилось охотиться на диких зверей или с помощью хитрости вызволять из плена женщин, детей и журналистов.

— Ты книжки, часом, писать не пробовал? — поинтересовалась Даша после очередного захватывающего эпизода.

— Ты же знаешь, мне нельзя, — сокрушенно развел руками Полетаев и многозначительно добавил: — Пока нельзя.

Антошка совсем сомлел от восторга.

— Дядя Сережа, а можно я вас с мамой познакомлю? — умоляюще прошептал он. — Может быть, она меня с вами в следующий раз отпустит? Я тоже хочу научиться ловить гадюк двумя пальцами...

— Обязательно расскажи об этом маме, — поддержала малыша Даша. — Уверена, она непременно согласится.

Даже семилетний ребенок сумел понять иронию. Понурив головку, он загрустил: ему грезились далекие страны, дикие звери и свистящие вдогонку копья.

Полетаев с осуждением посмотрел на разрушительницу детских мечтаний.

— Зачем?

Даша только отмахнулась.

— Л ты зачем морочишь ребенку голову? Сбежит он из дома, кому отвечать?

— Я смотрю, ты так ответственно относишься к своей новой работе! Может, тебе оставить идею с агентством и сменить профориентацию? И мне спокойнее, и зарплата стабильнее.