Кошмарной вам ночи
Шрифт:
Мидас обнял Грёзу, положив руки на её лопатки и бедро, и стал мягко направлять девушку. Она не сопротивлялась, лишь задавала удобный ей темп, чтобы привыкнуть к ощущениям.
Грёза заглянула в золотые глаза Мидаса взяла его лицо в свои ладони.
«Я люблю тебя», — произнесла она чувственно, отчаянно, убеждённо…
«Я люблю тебя», — вторил ей Мидас, прижимая девушку к себе.
Их губы едва касались друг друга, передавая неуловимую и невероятную близость между ними.
«Я так сильно люблю тебя…»
Они слились в страстном
Ей хотелось любви каждой клеточкой тела, и потому Грёзе не было жаль ни одной капли витэ на то, чтобы заставить мёртвое тело служить её прихоти. Пусть бьётся сердце, пусть горят лёгкие от крика, пусть текут алые слёзы по счастливому лицу. Ничто не было важно потом, всё желанное уже находилось здесь.
Мидас перевернул Грёзу на спину, положил её ноги себе на талию, и удерживая её поясницу на весу руками, взял инициативу. Девушка выгнулась и вытянула руки за головой, хватаясь за камни. Мидас был очень осторожен и нежен в этот раз, но по-прежнему напорист. Видя, что Грёза не ощущает дискомфорта, он стал двигаться жёстче, полностью погружая член в её лоно и упираясь головкой в шейку матки. Грёза громко застонала и закусила палец, чтобы сдержать порыв чувств.
Весь мир померк для неё в один момент, а ощущения обострились до предела и взорвались тысячью искр. Грёза выгнулась и раскрыла рот в немом крике. Мидас подхватил её и, подняв с земли, прижал к себе крепко и горячо. Его последние движения были редкими, но глубокими. Грёза чувствовала, как пульсирует его член внутри неё и едва не заплакала от восторга, переживая неописуемый экстаз.
Положив голову на плечо Мидаса, Грёза удовлетворённо вздохнула и поцеловала его в шею.
Когда они вернулись в домик, Кумитэ с порога налетела на Грёзу с претензиями:
— Где ты была так долго? Я уже собиралась идти искать тебя! Разве ты не понимаешь, что мы постоянно в опасности? Даже здесь, в глуши, повсюду могут быть враги!
— Ч-что? — недоумённо переспросила Грёза, соображая, когда прежде Кумитэ проявляла такую нетерпеливость, да ещё и по отношению к ней. — Я была с Мидасом на берегу озера.
— Вот как, — осеклась девушка и посмотрела на вампира в распахнутой рубашке колким взглядом. — Вы же вроде не особо дружны, или я что-то упустила?
Сидевшие на диване Мяускул и Дина подались вперёд, заинтересовавшись возникшей перепалкой.
— Да что это с тобой? — встревоженно поинтересовалась Грёза.
— Она просто ревнует, — пояснил Мидас, нисколько не удивляясь происходящему.
— А вот и не ревную! — рявкнула Кумитэ, хотя уже поняла, что он прав, и злилась от того ещё сильнее.
— Не нервничай, в тебе говорит кровь Грёзы. Но я это исправлю.
— Каким образом?
— Дам ей свою, — ответил Мидас так, будто речь шла о панацее.
— Не поняла, — несколько
— Возможно, дитя, для тебя будет новостью, — сказал Ренегат вкрадчиво, — но мы все связаны с Мидасом его кровью. Это прекрасный и старый, как мир, способ одного сородича подчинить себе других, тем более таких разных и своенравных, как мы. Впрочем, половина из нас согласилась на сие условие по собственной воле, других же наш славный лидер заставил принять его власть над ними. Даже родного брата.
Ренегат кротко ухмыльнулся, взглянув на Редукса.
— Старшего причём, — буркнул тот, свесив голову и почесав колючую макушку.
— Нет уж, — усмехнулась Кумитэ и сложила руки на груди, — со мной такое не прокатит.
Редукс нахмурился и бросил на Мидаса виноватый взор, зная, что за дерзость Кумитэ придётся расплачиваться ему.
— Подойди ко мне.
Девушка сделала несколько неуверенных шагов к Мидасу и остановилась подле него, сжимая кулаки и глядя на вампира исподлобья.
— Не хочу! Не буду! — крикнула Кумитэ, видя, что он разрывает пальцами едва зажившие порезы на предплечье. — Не трогай меня!
— Неплохо, — ехидно сказал Мидас, оценив попытку. — Но, кажется, ты забыла, что нас с тобой разделяет целое поколение. Пей.
Девушка послушно прильнула к руке мужчины и стала жадно глотать его кровь. Грёза отвернулась, не желая это видеть, и стиснула зубы.
Когда Мидас посчитал, что с неоната довольно, он разжал её челюсти свободной рукой и оттолкнул Кумитэ, потому что она никак не хотела отцепляться от него сама, наслаждаясь первыми в её жизни глотками крови.
— Скоро рассвет, ложитесь спать, — сказал он, слизывая багряные подтёки. — На закате двинемся дальше. Идти придётся пешком, так что каждая минута будет на счету.
Кумитэ подняла на Мидаса горящий от злобы взгляд. Что происходило в этот момент в её голове, даже она сама не могла понять. Редукс подтянул её за шиворот к себе и приобнял. Девушка сначала дёрнулась, пытаясь освободиться, а затем вздохнула и, постепенно успокоившись, уткнулась затылком в его грудь.
Мидас и Грёза сели у стены в углу сторожки. Грёза взяла мужчину за руку, сплетая его пальцы со своими, и положила голову на его плечо, а он прижался к ней щекой.
Задержав взгляд на этих двоих, Ренегат задумчиво поджал губы, а затем, кивнув головой, словно соглашаясь с каким-то умозаключением, прилёг на бок и закрыл глаза.
Уснула Кумитэ в объятиях названного сира, уснула Дина, зарывшись в тёплый мех Мяускула.
Настала гробовая тишина.
Глава 8. Павшая Царица
Едва солнце скрылось за горизонтом, окрасив небо в кровавый цвет и протянув последние лучи между стволов высоких деревьев, вампиры покинули сторожку и отправились на поиски нового убежища дальше на севере.