Космическая Лапа

Диксон Гордон Руперт

Подойдя ближе, Билл увидел группу дилбиан, стоявших перед крыльцом, — среди них, чуть в стороне, была тучная фигура того, кто мог быть только гемноидом, Мюла-аем, а рядом с ним двое необычно высоких дилбиан, один из них повыше и худее второго — явно Костолом и Холмотоп. Билл подошел к ним. Над горным пиком все выше и выше поднималась ясная луна, и укрепленную долину заливал яркий серебристый свет — так что, когда он остановился рядом со всей троицей, он отчетливо мог видеть выражение их физиономий.

— Хо-хо, вот и он, — благодушно пробулькал Мюла-ай. — Ну как, нашел свою маленькую самочку, Кирка-Лопата?

— Я с ней разговаривал, — коротко

ответил Билл. Он повернулся к предводителю разбойников: — Она полагает, что я мог бы попросить тебя... Не позволишь ли ты Холмотопу и кие выйти за ворота, даже если они заперты на ночь. Я бы хотел до утра вернуться в деревню.

— В самом деле? — переспросил Костолом все тем же обманчиво мягким тоном.

Билл не в состоянии был понять, позволит или запретит дилбианин им с Холмотопом уйти. Холмотоп кашлянул — по непонятной для Билла причине. Мюла-ай тоже откашлялся.

— Надо понимать так, — сказал Мюла-ай, — что ты собираешься уйти и после всего, что произошло, оставить это маленькое создание здесь?

Билл почувствовал, как у него вспыхнули уши.

— В донный момент, — ответил он, — да. Но если потребуется, я вернусь.

— Вот и прекрасно! — радостно сказал Холмотоп. — Разве я не говорил? Он вернется. И я его отнесу!

— В любое время, — мягко проворчал Костолом. — Только лучше днем.

— Конечно, я приду днем, — сказал Билл. — Я бы и сейчас не уходил, но после того, как я поговорил с... э... Грязные Зубы, мы решили... то есть я решил... отправиться назад в деревню сегодня же ночью.

— Почему бы и нет? — прогрохотал Холмотоп голосом, в котором почти чувствовался вызов.

— У меня нет возражений, — мягко сказал Костолом. — Отправляйтесь когда хотите. Идите, а я прослежу, чтобы открыли ворота и выпустили вас обоих.

Предводитель разбойников направился к краю долины, где находились стена и ворота. Холмотоп с отсутствующим видом двинулся следом, так что Биллу пришлось совершенно недостойным образом бежать за дилбианским почтальоном; он дернул за ремень его упряжи, давая Холмотопу понять, что не в состоянии поспеть за его шагами.

— О? Извини, Кирка-Лопата, — пробормотал Холмотоп, словно что-то отвлекло его внимание. Он подхватил Билла своими могучими лапами и опустил в седло у себя на спине. — Я как-то на мгновение совсем забыл о тебе... ты там как, в порядке?

Билл ответил утвердительно, и Холмотоп вновь двинулся следом за Костоломом.

Только сейчас Билл начал понимать, какую честь оказывает ему Костолом, отпуская его именно сейчас. Открытие ворот было далеко не простой процедурой. Сначала стражникам пришлось найти факелы из смолистого дерева и зажечь их. Затем с помощью Костолома и Холмотопа они убрали две тяжелых перекладины с внутренней стороны ворот. Наконец, после усилий и пыхтения, ворота начали с грохотом открываться, со скрипом и скрежетом поворачиваясь на напоминавшем жернова устройстве, состоявшем из двух деревянных колес, одно из которых катилось по плоской поверхности другого. Однако в конце концов ворота распахнулись.

— Ну что ж, спокойной ночи и счастливого пути, Холмотоп. И тебе тоже, Кирка-Лопата, — сказал Костолом.

Билл и Холмотоп пожелали в ответ спокойной ночи, и Холмотоп направился по дороге во тьму за воротами, куда не проникал свет факелов. Когда тьма полностью поглотила их, Билл снова услышал скрежет закрывающихся позади ворот и могучий голос, который мог исходить только из легких Костолома.

— Помни, Кирка-Лопата! — услышал он. — Только днем!

— В

чем дело, Кирка-Лопата? — прорычал снизу Холмотоп. — Ты же не собираешься давать ему обещания?

— О... — удивленно сказал Билл. Он приподнялся на своих ремнях, повернул голову и крикнул назад так громко, как только мог: — Я обещаю — только днем, Костолом!

Холмотоп откашлялся. Позади Билл мог видеть предводителя разбойников, который удовлетворенно кивнул. Билл снова повернулся вперед и опустился в седло, приспосабливаясь к покачиванию крупного тела шагающего под ним Холмотопа. Долговязый дилбианский почтальон ничего не говорил, лишь пару раз что-то пробормотал себе под нос. Поскольку Билл слишком устал для того, чтобы задавать вопросы, оба молчали, пока вновь не вступили на главную улицу селения Мокрый Нос и перед ними в лунном свете не замаячили очертания Представительства.

— Приехали, слезай, — сказал Холмотоп, внезапно останавливаясь перед дверями Представительства.

Билл подчинился.

— Ты останешься здесь?.. — начал было Билл, но Холмотоп его опередил.

— Что касается меня, то я отправляюсь на постоялый двор, — ответил дилбианин. — Если я тебе понадоблюсь, ты сможешь найти меня там — я имею в виду, до рассвета, — прогремел Холмотоп.

— Ну что ж... гм... у меня, наверное, будет куча дел завтра утром...

— Не сомневаюсь! — перебил его Холмотоп. — Говорят, этот кузнец, Плоскопалый, неплохой работник, но, как я догадываюсь, ты намерен простоять у него над душой все время, пока он будет занят делом. Что ж, я буду рядом с тобой. Завтра утром отправимся к нему в кузницу и посмотрим, что удастся от него добиться.

— Плоскопалый? — озадаченно переспросил Билл. — Кузнец? Зачем мне может понадобиться кузнец?

Холмотоп лукаво усмехнулся:

— Ну как зачем — чтобы сделать тебе эту самую нижнеземельскую штуку для сражений, которую они называют мечом, и щит, конечно! Ты же не думаешь, что подобные вещи валяются вокруг, только подбирай в случае нужды? Вы, Коротышки, слишком многое считаете само собой разумеющимся.

— Меч? — переспросил Билл, окончательно сбитый с толку. — Щит?

— Я тебя ни в чем не обвиняю, — сказал Холмотоп, снова усмехаясь. — Конечно, мне тоже до мозга костей отвратительно сражаться такими безделушками. Но выбирать не приходится. — Он сделал паузу, с хитрецой глядя с высоты своего роста на Билла. — В конце концов, ведь это ты вызвал на поединок Костолома, так что за ним было право выбора места и правил, а я готов спорить на что угодно, что он не станет ввязываться в драку без щита и меча. Можешь поверить мне, нижнеземельцу.

Билл стоял, остолбенев, глядя на громадные мохнатые очертания нависавшего над ним дилбианина.

— Я вызвал Костолома на поединок на мечах? — наконец с трудом выдавил он.

Холмотоп разразился внезапным, похожим на рык смехом, который потряс сонную тишину погруженной в темноту деревни.

— Ты думал, что случайно что-то упустил? — бросил он, наконец успокоившись. — Я бы мог сразу тебе сказать, как только мы вышли из долины, но я решил, что тебе стоит сперва самому поразмышлять над своей горькой долей. Я тебе не говорил, что тебе очень повезло, что у тебя есть я? В ту минуту, когда я услышал от Костолома, что Грязные Зубы находится здесь, потому что ей так хочется, я понял, в чем дело. У нее возникла какая-то женская идея насчет того, что тебе не стоит драться с Костоломом. Верно? Так что потом, когда ты ушел с ней поговорить, я отвел Костолома в уголок и сказал ему пару слов...