Космическая одиссея 2201
Шрифт:
Телеведущая растерялась.
– Ну конечно... у нас свободная планета. Разве вы не знаете?
– Нет, не знаю. Я ж ничего толком не видел. Может мне стоит задержаться, посмотреть?
Шерри Мовиц покрылась пятнами. Пальцы, сжимающие планшетку, побелели.
– Но ведь мы обещали вашим... э... товарищам, что вы отправитесь с ними...
– То есть я не могу самостоятельно выбирать куда мне направляться?
– Нет... то есть конечно да... но...
Она бросила ненавидящий взгляд в сторону дальней двери, откуда ввели Джонса, и где все еще стоял Кон. Она решительно повернулась к
– Послушайте, мне ... и нашим зрителям... очень трудно поверить, что именно после двух дней одиночного заключения вы вдруг не рады встретится с друзьями, коллегами! Это очень подозрительно!
– Какое заключение? Я замечательно отдохнул, смотрел передачи, кстати, и вашу тоже... Разрешите заодно выразить мое восхищение. И вот - мне очень захотелось познакомиться с вашей чудесной планетой. Я, пожалуй, позже присоединюсь к моим друзьям, встрече с которыми я, конечно же, очень рад! ... Кстати, как вы посмотрите, если я и вашим зрителям что-нибудь расскажу интересное?
– Иными словами...
– Шерри Мовиц задумчиво посмотрела на него, потом сделала почти незаметный знак техникам, и все камеры моментально отвернулись от них, сделав их невидимыми.
– Вы мне предлагаете эксклюзивный материал? Гарантируете, что не переметнетесь к другим?
– А это все будет в прямом эфире?
– Конечно! Так гарантируете?
– Гарантирую.
– Прекрасно, нам нужно подписать договор, и тогда я вас заберу.
Она щелкнула пальцами, и все камеры разом повернулись к ним.
– Господин Мухаммед Джонс выразил желание посмотреть нашу Нью-Гею, а потом он, конечно же, вернется к друзьям.
Мухаммед покосился на Николаева. У того глаза сузились, кулаки сжались. Сквозь зубы он процедил:
– Но ведь вы обещали отпустить ВСЕХ!
– А разве мы не отпускаем? Вы все свободны!
– Джонс, пошли с нами!
Штурман повернулся к нему с усмешкой:
– Конечно, конечно! Но я решил немного попутешествовать... А там посмотрим.
– Ты нарушаешь дисциплину, штурман! Ты пожалеешь об этом...
Он махнул рукой остальным, все встали и не оборачиваясь направились к выходу.
Шерри озадаченно посмотрела им вслед.
– Боюсь, мистер Джонс, я создаю вам проблемы на службе. Он что-то говорил про дисциплину. Вас могут лишить надбавки или, чего доброго, даже уволить. Постараюсь компенсировать по мере возможности потери и убытки.
По дороге из космопорта Джонс и журналистка молчали. Она сидела, сжав губы, с легкостью управляя автомобилем, почти не касаясь руля и приборов, сосредоточенно думая о чем-то, Джонс с интересом смотрел в окно. Правда, поначалу как штурман он очень увлекся экипажем и его системой управления, потом любопытство все же пересилило. То, что он видел вокруг, ничем не напоминало Землю. Из космопорта дорога вела через густой лес, только дорогой это можно было назвать с натяжкой. Сверкающая лента была протянута прямо над деревьями. Автомобиль скользил по ней без толчков и качаний словно по воздуху. Картина с высоты раскрывалась потрясающая! В свете заходящего красного светила лес раскинулся до самого горизонта от края до края как какое-то фантастическое покрывало, над которыми
Начинало темнеть, небо приобретало уже привычный для штурмана зеленовато-синий оттенок. Тут впереди он увидел серебристое сияние. Светлое пятно все расширялось, он понял, что приближается город.
Внезапно стало светло вокруг, хотя деревьев, казалось, не становилось меньше, внизу показались открытые пространства, полные людей, серебристых лент с проносящимися автомобилями стало гораздо больше, ленты разветвлялись, часть из них опускалась к земле, и Джонс увидел как один из экипажей нырнул в открывшееся отверстие под землю. Свет лился откуда-то со всех сторон и сверху, и Джонс никак не мог обнаружить источника. Он повернулся к Шерри:
– Мы в городе?
– Да, это столица Вашингтонии, Рональда. В честь какого-то древнего земного президента.
– Но я не вижу здесь домов!
– Домов? Зачем? Все службы, развлечения, магазины под землей.
– А где же живут люди?
– Люди? В городе? Разве в городе живут люди? Это, может быть, когда-то, на Земле, в средние века жили, а сейчас никто не живет. Здесь работают, отдыхают... Сейчас мы поедем к нам на студию, обсудим кое-какие вопросы и будем решать, куда вас поселить.
Она быстро что-то набрала на пульте, машина сделала вираж на другую полосу и помчалась гораздо ниже по широкому проспекту посреди парка, среди каких-то светящихся фонтанов, движущихся объемных изображений и вспыхивающих рекламных слоганов.
Внезапно на пульте замигал красный сигнал, машина стала замедлять ход, пока совсем не остановилась.
– Ну вот... Все перекрыто до четвертого уровня полета. А здесь только второй. На студию не попадем.
– Что случилось?
– "Парад Гордости", будь он неладен...
– она вдруг со страхом повернулась к Джонсу, - нет, я ничего против не имею! Вы не подумайте! Я много раз выступала против дискриминации, можете проверить!
– Какой еще парад? Какой гордости? Ничего не понимаю...
– Ну как же, у вас разве не проводятся? У вас женщины не понимают, что так вечно продолжаться не может?
– Какие женщины? Объясните!
– Это наши парни, нормалы... ну, парад гордости! Парни протестуют против дискриминации. Они хотят показать, что гордятся быть самцами... на мой взгляд это перебор. С неравенством надо бороться, но маскулизм, пренебрежение к природе и естественному предназначению пола - это тоже не дело. Да поглядите ж сами!
Джонс давно уж глядел. Ярко намазанные парни размахивали огромными надувными членами, некоторые надели коротенькие юбки до пупа, но сняли все, что было ниже. Многие несли резиновых женщин и под плакатом "Вот на что годятся самки" показывали на что, собственно, те годятся. Другие плакаты извещали, что "Мы вам не вибраторы!" , "Заведите себе отбойный молоток" или "Куда вам подать, сударыня? ". Вверх полетели надувные разноцветные шарики.
– Ну как насмотрелись?
– услышал он насмешливый голос, - Я только что получила сообщение, наша команда собралась на вечеринку тут в одном местечке неподалеку, и ждут нас...