Космическая одиссея 2201

Гринфельд Олег Яковлевич

У бронированной двери каюты пленницы Джонс помедлил. Он мог сколько угодно действовать по собственному усмотрению, но все же плохо представлял как вести себя с женщиной из другого мира.

Он огляделся.

Эта была женская часть корабля, хорошо охраняемая и закрытая для всех, у кого не было специального доступа.

Вот, судя по всему, дверь в гарем Наставника, а вот - Политрука. Вряд ли они прихватили всех своих женщин, скорее тех,

кого не особо жалко, двух - трех молодых наложниц. Зато для тех шанс - будут стараться, смогут пробиться в старшие наложницы, а то и в жены.

Вздохнув, он коснулся ладонью панели - ключа.

Дверь открылась. Джонс оказался в хорошо убранной каюте с мягкой мебелью и коврами. Комната казалась пустой. Внезапно, почувствовав движение справа, он резко наклонился. Мимо пролетела женщина в мужской военной форме, тут же повернулась и бросилась на Джонса. Тот использовал прием мягкой защиты двумя руками, как его обучали в школе штурманов.

Женщина откатилась в угол каюты, тяжело дыша:

– Тренированный... козлик!

Она смотрела с ненавистью на Джонса.

– Все равно, лучше умру, а ты меня в свое стадо не получишь! Давай подходи, козлик, я тебе откушу твое хозяйство!

Джонс не двигался.

– Что, боишься?

Наконец, внимательно рассмотрев пленницу, Джонс ответил:

– О чем это вы? Я собирался только поговорить.

Женщина расхохоталась. Только сейчас Джонс разглядел, что она очень красива, несмотря на татуировку на левой руке и крепкую неженскую мускулатуру.

– Поговорить? Предложить хорошее место? Ваши закутанные рабыни уже все рассказали. Даже успокоили, дескать, будет хорошо жить с вами, козликами... Ну что, Али-Баба? Хочешь меня? Ну попытайся!

– Али-Баба? Меня зовут Мухаммед...

– Мухаммед ?!
– пленница снова закатилась в смехе, потом вдруг посерьезнела, - Вот что, Мухаммед, ты сейчас же свалишь отсюда, пока я не свернула твою тупую башку.

– Но почему? Мне нельзя задать пару вопросов? Я ничего вам не сделаю...

– Правда? Ну-ну... Тогда, Али-Баба, ты сядешь вон в том углу, за столом, и если попробуешь приблизиться...

– Не беспокойтесь... Только повторяю, я не Али-Баба... Меня зовут Мухаммед... А фамилия Джонс.

– Что?! Мухаммед Джонс?!
– женщина снова захохотала, - клоуны!

Джонс ждал.

– Ну? Что тебе надо, Мухаммед Джонс?

– Прежде всего я хотел узнать: есть ли жалобы, пожелания?

– Отчего ж, жалобы есть, ваши козлы облапали меня, а жалею, что не успела замочить одного - другого, гады усыпили меня газом...

– Мы приносим наши искренние сожаления за причиненные неудобства, наши цели мирные, и мы не желаем причинить вам вреда.

– В самом деле? А чего тогда вы вообще тут делаете?

– Ну как... несем вам мир...

– Ты что, вправду такой дурак?

Джонс

совсем растерялся. Никогда еще женщины с ним так не говорили...

– Вот объясни-ка мне, Али-Баба, как ты тут собирался нести мир?...

– Меня зовут Мухамм...

– Слушай, ты в детстве сказок не читал? Ладно, не важно... Так чего вы на нас напали?

– Как что? Вы же наши братья и э... сестры... живущие во тьме. Мы обязаны умиротворить вас..

– Боже, ну и простота... а нас вы спросили?

– Как можно спрашивать, вы же во тьме! Потом поймете и поблагодарите...

– Ой, не могу! Даже не ожидала такого козлика здесь встретить! Иди-ка сюда, дурачок, садись на диван.

Она хлопнула по дивану рядом с собой. Джонс недоверчиво смотрел на нее...

– Иди, иди, не укушу...
– она опять засмеялась, уже довольно добродушно.

Джонс осторожно сел на краешек дивана.

– Боже, какой смешной Али-Баба! Ну-ка... дай посмотрю на тебя... надо ж, на человека похож... Даже хорошенький... спортивный... Не только задом кверху, а еще и на гирьках успеваешь, а?

– Я чемпион по исламскому троеборью Нью-Йорка!

– Хахаха!!! Это кто зад выше задерет? На счет три?! Ну-ка, попробуем! Защищаться ты умеешь, а нападать?

– Вы с ума сошли? Я не борюсь с женщинами...- Испугался Джонс.

– Давай, давай, Али-Баба, покажи класс!

Женщина прыгнула на ковер и стала делать приглашающие жесты... Джонс медлил.

– Ну чего ты боишься? Подходи! Ну?

Джонс неуверенно стал подходить... Еще ближе... И внезапно оказался лицом на ковре. Над головой раздался смех... Он вскочил. Женщина снова делала приглашающие жесты. На этот раз он был осторожнее, но снова оказался на полу под звонкий смех.

– Что-то плохо тебя учили, Али-Баба, с твоим самым верным ученьем! А ползать-то кверху задом все ж лучше выходит!

Женщина потеряла бдительность, хохотала, хваталась за бока. Джонс рывком схватил ее за ноги и дернул вперед. Пленница упала, и Джонс отработанным приемом прижал ее к полу, сжимая руки за спиной...

Внезапно он оказался с ней лицом к лицу, прижавшись к груди. Женщина тяжело дышала...

Тихо:

– Все! Все, сказала!... Верю, что не только зад умеешь поднять... еще кое-что задирать мастак.

Кричит:

– Все!!! Хватит тыкаться, козлик, слезай!

Джонс смущенно поднялся. Отвернувшись, снова присел на краешек дивана. Пленница поправляла на себе одежду.

Села рядом.

Джонс глянул на нее, улыбнувшись:

– Тебя как зовут-то?

– Мэри...

– Во как... Мою мать зовут Мариам, почти как тебя...

– Ну так ты все-таки женихаться пришел?

– Да нет... (со вздохом)... разговаривать...

Женщина улыбнулась:

– Ну... разговаривай.

<