Космическая одиссея

Avadhuta

— Конечно. Вера в меня охладила заслонку. Это и есть рациональное объяснение.

— Нет. Невозможно! Это противоречит всем законам физики.

— Вы ничего не знаете про законы физики. Все свои теории и предположения вы делаете на основании явлений, происходящих в рафинированных условиях «обычной реальности». Но стоит только произойти чему-то необычному, как все ваши законы перестают действовать. Это всё равно, что изучать законы химии и физики при комнатной температуре и отрицать влияние холода или тепла на любые процессы. Смирись с реальностью

и признай силу богов.

Саманта на эту проповедь только обхватила голову руками и углубилась в отрицание очевидного. Ничего, пусть развлекается. Иногда полезно отказываться от замшелых стереотипов восприятия. Глядишь, её осенит, и она сможет придумать новую физику. Ну или у неё сорвёт крышу, и мне придётся возвращать её обратно, затирая лишние воспоминания.

Когда всеобщая истерика немного улеглась, руководящий состав базы собрался в зале управления.

— Как долго мы сможем удерживать врата? — Спросил Хаммонд, вроде как обращаясь ко всем, но поглядывая на меня.

— Недолго. Скоро энергия вашей веры иссякнет, и врата опять начнут нагреваться. — Ответил я.

— Даже если Сокар не пройдёт через врата, у него есть корабль. — Высказал достаточно очевидную мысль лидер Ток’Ра.

— Мартуф прав. — Поддержала его Саманта. — Мы не может допустить атаки из космоса. Мы должны увезти отсюда Апофиса.

— Мы не сможем, даже если захотим. — Возразил Джек. — Он является военнопленным, и наша жадность не позволит нам выдать его врагам.

— Я звонил президенту. Он приказал остановить медицинское вмешательство.

— Но без очередной дозы наркотиков он умрёт от ломки. — Возмутилась доктор Фрейзер. — Мы колем ему специальный синтетический наркотик каждые пятнадцать минут. Полчаса задержки, и он сдохнет в диких мучениях.

— Я знаю, доктор. Это и есть наш план. Закон не запрещает выдачу тел умерших их дальним родственникам.

— Эй! Я его сын, самый ближайший родственник. Я требую отдать тело мне! — Возмутился я.

— Если Сокар не получит Апофиса, то уничтожит Землю. — Заметил Мартуф.

— Я заберу тело Апофиса и отнесу его на планету, где находится Сокар. Тогда все вопросы об использовании трупа он будет решать со мной. Я собираюсь сделать из него чучело, а червяка можно будет отдать Сокару. — Изложил я свой план.

— Хорошо. — Кивнул генерал Хаммонд. — Все согласны? Доктор, тогда прекращайте пичкать его наркотой. Все свободны.

Джек, Дэниел и Саманта были категорически против, но их даже слушать никто не стал. Когда в дело вступает политика, глас разума затыкают первым.

Я прошёл в помещение госпиталя и посмотрел на Апофиса. Тот вращал глазами, пытаясь увидеть происходящее вокруг. Он слышал, как люди повторяли моё имя, и слышал разговоры, в которых они превозносили меня и моё могущество.

— Видишь, отец, вера в меня творит чудеса. Атака Сокара более неспособна угрожать Таури. Но тем не менее, они приняли правильное решение, решив отдать твой труп мне.

— Труп? — Прохрипел полутруп.

— Да. Всё это время они кололи тебе яд,

и теперь ты умрёшь в течение получаса. Это будет мучительная и ужасная смерть. Но у тебя ещё есть возможность вознести мне смиренные молитвы. И тогда, я отнесу твой труп Сокару, а потом воскрешу тебя и сделаю правителем его империи. Ну же, попробуй. Повторяй имя моё с истинной верой в меня. И душа твоя будет спасена. После смерти ты отправишься в рай, где будешь править под моим руководством.

Апофис в панике вращал глазами. Он не хотел верить, но мои слова разъедали его мозг и сознание.

— Мне обязательно умирать? — Прошептал он, пуская слезу.

— Обязательно. — Успокоил я его ласковым голосом, поглаживая рукой по лбу. — Только так ты сможешь утвердиться в истинной вере в меня. Ну же, отец. Когда ужас смерти поглотит тебя, повторяй моё имя, помни только обо мне, верь в меня, склонись предо мной, стань моим рабом. И ты обретёшь власть над другими рабами. Так устроен мир. Правитель — это всего лишь самый главный раб. Пока ты не примешь, что являешься рабом, ты не сможешь командовать другими рабами. Потому что свободный человек — свободен от всего общества. У него есть власть только над собой. А власть над другими требует признания иерархии, где ты просто не можешь быть на вершине. Всегда найдётся кто-то выше тебя. Например, я. Так что прими мою власть над собой и обрети власть над миром. Повторяй имя моё, и спасёшься.

Взгляд Апофиса метался в бреду. Он уже не понимал, что я говорю ему, хотя я знал, что эти слова навечно останутся в его памяти.

— Амонет! Амонет, где ты? — Начал он призывать свою царицу.

— Её здесь нет. Она отдалась Сокару. Ведь это именно она предала тебя.

— Нет!!! Амонет, любовь моя!

— Твоего бога зовут Имхотеп. Помни об этом.

Наконец, я оставил морально раздавленного червя погружаться в собственные кошмары, после чего пошёл в комнату отдыха. У меня есть ещё полчаса, чтобы посмотреть телек.

Обратно в госпиталь я вернулся, когда диагностическое заклинание показало угасание жизненных функций. Тут присутствовали Джек и доктор Фрейзер. Минут пять назад гуауд потерял сознание, и они смогли пообщаться с личностью его носителя, пообещав устроить похоронную церемонию и отправить его душу в рай. Сейчас же червь пришёл в себя и сверкнув глазами прошептал:

— Помогите.

— Нет. — Безжалостно ответил Джек.

— Сосуд…

— Нет.

— Мне очень страшно. — Выдавил из себя Апофис.

— Веруй в меня и спасёшься. — Напомнил ему я.

В ответ он последний раз сверкнул глазами и забился в агонии. И в этот момент я ощутил, как от Апофиса пошёл сильный поток Бахиони. В последний миг жизни он уверовал в меня. Поток был даже сильнее, чем от моих самых фанатичных последователей. Что ж, значит эта драма продолжится. Я незаметно накинул на Апофиса заклинание, удерживающее душу, и продолжил безучастно наблюдать за происходящим.

— Гуауд мёртв. — Диагностировала доктор. — Но носитель ещё жив.