Космическая опера. Сборник фантастических романов
Шрифт:
— Странноватый паренек, — заметил Амиант. — Легко поддается влиянию и, похоже, ненадежный.
— Я тоже так считаю, — согласился Гил. — Хотя сейчас он, кажется, усердно взялся за Цеховую работу.
— Да, почему бы и нет? — задумчиво произнес Амиант.
Снова наступило молчание. Потом Амиант заговорил о Хелфреде Коболе.
— Намерения–то у этого агента хорошие, но он пытается примирить слишком много конфликтов. Это делает его несчастным. Он никогда не добьется успеха.
— А я всегда считал его грубым
Амиант улыбнулся.
— С Хелфредом Коболом нам повезло. С вежливыми агентами трудней иметь дело. На поверхности они вроде как гладкие; но невосприимчивы… Как бы тебе понравилось быть агентом Министерства Соцобеспечения?
Гил никогда не думал о такой возможности.
— Я же не Кобол. Я бы предпочел быть лордом.
— Естественно…
— Но ведь это невозможно?
— Во всяком случае, не в Фортинане. Они держатся особняком.
— А на своей родной планете они были лордами? Или обыкновенными получателями вроде нас?
Амиант покачал головой.
— Однажды, давным–давно, я работал на одно инопланетное информационное агентство и мог бы порасспросить, но в те времена мои мысли были заняты другим. Я даже не знаю, как называется родная планета лордов. Возможно, Аллод, а возможно — Земля, которая считается первой родиной всех людей.
— Хотел бы я знать, — гадал вслух Гил, — почему лорды живут здесь, в Фортинане. Почему они не выбрали Салулу или Лушейн, или Мангские острова?
Амиант пожал плечами.
— Несомненно по той же причине, по которой и мы. Здесь мы родились, здесь живем, здесь и умрем.
— А, допустим, я уеду в Лушейн и выучусь там на космонавта, наймут меня тогда лорды работать у них на яхтах?
Амиант в сомнении поджал губы.
— Думаю, выучиться на космонавта трудно. Это популярное занятие.
— А тебе когда–нибудь хотелось быть космонавтом?
— О, безусловно. У меня были свои мечты. И все же — возможно, самое лучшее — это заниматься резьбой по дереву. Кто знает? Уж голодать–то мы никогда не будем.
— Но никогда не будем и финансово независимыми, — фыркнул Гил.
— Верно, — поднявшись, Амиант отнес тарелку в мойку, где тщательно выскреб и вымыл ее, израсходовав минимум воды и песка.
Гил с интересом наблюдал за этим педантичным процессом. Амиант жалел каждый чек, который ему приходилось выплачивать лордам. Гилу это казалось странным.
— Лорды ведь забирают 1,18 процентов всего, что мы производим, не так ли? — спросил он.
— Да, — подтвердил Амиант, — 1,18 процентов ценности, как с импорта, так и с экспорта.
— Тогда почему же мы употребляем так мало воды и энергии и почему так много ходим пешком? Разве деньги не выплачиваются независимо от этого?
— Повсюду стоят счетчики, — ответил Амиант. — Счетчики измеряют все, за исключением воздуха, которым мы дышим. Даже на сточных водах счетчик. А потом Министерство
Гил с сомнением кивнул.
— А как лорды вообще стали владельцами коммунальных служб?
— Это случилось примерно полторы тысячи лет назад. Тогда шли войны — с Бодерелом, с Мангскими островами, с Ланкенбургом. А до того шли Звездные войны, а до этого — Страшная война, а до нее — бесчисленные войны. Последняя война, с императором Рисканаем и Белоглазыми, привела к разрушению города. Амброй лежал в развалинах; люди жили, как дикари. И тут прибыли на космических кораблях лорды и привели все в порядок. Они производили энергию, пустили воду, построили транспортные трубы, снова открыли канализацию, организовали импорт и экспорт. А за все это они попросили один процент, и им уступили его. Когда же они снова построили космопорт, им уступили дополнительные восемнадцать сотых процента, и так все и осталось.
— А когда мы узнали, что дуплицировать незаконно и неправильно?
Амиант поджал тонкие губы.
— Ограничения впервые ввели около тысячи лет назад, когда наши ремесленники начали завоевывать себе репутацию.
— А всю прошлую историю люди занимались дупликацией? — с благоговейным ужасом в голосе спросил Гил.
— Если это было необходимо.
Вскоре Гил пожелал отцу спокойной ночи и поднялся на третий этаж. Он подошел к окну и выглянул на площадь Андл, думая о людях, которые некогда проходили по этим древним улицам, маршируя навстречу забытым ныне победам и поражениям.
В небе висел испещренный голубыми, розовыми и желтыми пятнами Даммар, отбрасывая на все старые здания перламутровый блеск.
На улицу прямо вниз падал свет из мастерской. Амиант сегодня работал допоздна, хотя обычно он предпочитал пользоваться дневным светом, чтобы лишить лордов ваучеров за электроэнергию. Другие дома, следуя той же философии, стояли, погруженные в темноту.
Вдруг свет, горевший в мастерской, замерцал и померк. Гил озадаченно посмотрел вниз. Зачем Амиант закрыл ставни? Нет ли связи между этой таинственностью и принесенными этим вечером пакетами?
Гил сидел, одеревенев, стискивая руками одеяло. Ему не хотелось увидеть что–то, способное поставить в затруднительное положение и его самого, и отца. Но все же… Гил неохотно поднялся на ноги и тихо спустился по лестнице, пытаясь одновременно и не красться, и не шуметь, чтобы спуститься незамеченным, но не испытывая неуютного ощущения, будто он шпионит.
Из кухни доносились запахи каши и водорослей. Внезапно свет в мастерской погас. Гил замер как вкопанный. Не готовился ли Амиант подняться наверх? Но Амиант оставался в темной мастерской.