Космическая трилогия
Шрифт:
Итак, в плавучих отрядах самые отважные охотники могли выбирать: или держаться близ больших лодок, которые почти наверняка возьмут хнарху в кольцо, или уплыть вперед: вдруг повезет случайно на нее наткнуться, застать врасплох – и одним метким броском, опередив забойщиков, положить охоте конец. Об этом пылко мечтали и Хьои, и Уин. Да что там, даже Рэнсом заразился их страстью. Поэтому, едва тяжелые лодки поползли вверх по течению, поднимая облака пены, проворное суденышко Хьои стремительно рвануло на север, обгоняя флотилию. От скорости захватывало дух. Поднимавшийся от синей воды пар разгонял утренний морозец. Позади неслись
Долгое время ничего не происходило. Вскоре Уин нехотя пересел за весла, и его место занял Хьои. Едва он сел на носу, как произнес вполголоса, не отрывая глаз от течения:
– К нам по воде движется эльдил.
Рэнсом ничего не видел – разве что блики солнца на поверхности озера. Хьои вдруг заговорил снова, на сей раз обращаясь не к Рэнсому.
– Что такое, рожденный небом?
И тут случилось нечто невообразимое – даже для Малакандры, к которой Рэнсом уже почти привык. Он услышал голос. Тот доносился прямо из воздуха: из пустоты где-то над головой. Тонкий, чуть ли не на октаву выше, чем у Рэнсома, не говоря уж про хроссов. Наверное, уши человека тоже не очень-то приспособлены, чтобы слышать эльдилов.
– С вами человек, Хьои, – произнес голос. – Его не должно быть здесь. Он должен идти к Уарсе. За ним гонятся гнилые хнау с Тулкандры; ему надо к Ойрасе. Иначе случится беда.
– Он слышит тебя, рожденный небом, – ответил Хьои. – А для моей жены у тебя послания нет? Ты знаешь, каких вестей она ждет.
– У меня есть послание для Хлери, – отозвался эльдил. – Но тебе я сказать не могу. Я сам к ней спешу. Все будет хорошо. Только… пусть человек идет к Уарсе.
В тот же миг настала полная тишина.
– Ушел… Жаль, пропустим охоту, – уныло покачал головой Уин.
– Да, – вздохнул Хьои. – Надо высадить чхеловека на берегу и показать ему дорогу до Мельдилорна.
Не то чтобы Рэнсом трусил, однако украдкой все-таки перевел дух, узнав, что участвовать в охоте не придется. И все же отчего-то он решил не отступать: либо теперь, либо никогда; со спутниками или без них, он не должен останавливаться на полпути к очередной мечте. Повинуясь неожиданному порыву, Рэнсом воскликнул:
– Нет! Уйду после охоты. Сперва убьем хнарху!
– Если эльдил велел… – заговорил было Хьои, но тут Уин издал вопль («звериный рев», как сказал бы пару недель назад Рэнсом) и указал на воду.
Там, ярдах в двухстах, вскипала пенная полоса, в которой на миг мелькнула серебристая спина чудовища. Уин яростно замахал веслом. Хьои бросил дротик и промахнулся. Впрочем, не успело первое копье упасть в воду, как Хьои схватился за второе. Кажется, на сей раз ему удалось зацепить хнарху. Та метнулась в их сторону, щелкая огромной черной пастью, утыканной акульими клыками. Тогда и Рэнсом метнул
– Назад! – завопил Хьои, хотя Уин уже и сам греб обратно, всем телом налегая на весло.
И вдруг все смешалось. «Берег!» – крикнул Уин. Лодку тряхнуло, и Рэнсома бросило вперед, едва ли не в самую пасть хнархе. Он очутился по пояс в воде. Совсем рядом защелкали челюсти. Рэнсом один за другим метнул в разинутый зев твари несколько дротиков – и с изумлением увидал у нее на спине Хьои. Тот перевалился вперед, скатываясь на морду, и с силой вонзил в нее дротик. В следующий миг он с фонтаном брызг отлетел в сторону ярдов на десять. Однако тварь уже издыхала. Она билась на боку, изрыгая вонючую черную кровь. Вокруг по воде растекалось темное пятно.
В себя Рэнсом пришел на берегу – насквозь промокший, трясущийся, чуть дышащий, он обнимался с обоими хросса. Теперь, как ни странно, его не смущали ни мокрая шерсть, ни звериное дыхание – пусть не вонючее, но такое непохожее на человеческое. Он стал с ними заодно. Испытание, преодоленное вместе, начисто снесло стену. Все они – хнау. И плевать, у кого какая шкура, ведь они плечом к плечу выстояли против врага. Даже он, Рэнсом, справился. Не опозорил себя!
Они находились на каком-то голом мыске, куда их выбросило в пылу схватки. Рядом на воде качались обломки лодки и дохлая туша монстра. Остальных охотников отсюда было даже не слыхать. Все трое сели, чтобы перевести дух.
– Что ж, – заговорил Хьои, – вот мы и хнархапунти. Я всю жизнь об этом мечтал.
Тут Рэнсома оглушил пронзительный грохот – до боли знакомый и совершенно здесь неуместный. Слишком земной, слишком цивилизованный. Звук выстрела из английской винтовки. Хьои вдруг качнулся, хватая ртом воздух, и упал. Белая трава под ним окрасилась кровью. Рэнсом опустился на колени, переворачивая его на спину, но грузный Хьои был слишком тяжелым. Уин поспешил на помощь.
– Хьои, слышишь?.. – Рэнсом прижался лбом к круглой мохнатой башке. – Хьои, это все из-за меня. Это те двое, что прилетели на Малакандру вместе со мной. Они умеют бить насмерть издалека. Я должен был тебе сказать. Мы все гнилые. Мы прибыли, чтобы сеять на Малакандре зло. Мы вовсе не хнау. Хьои…
Он затих, не зная, как на местном наречии сказать «виноват» или «стыдно»… да что там, обычное «прости»! Мог лишь в бессильном отчаянии вглядываться в лицо, искаженное безмолвной гримасой боли. Хросс, однако, его понял. Он силился что-то сказать, хотя взгляд стремительно стекленел.
– Чхел… ховек, – выдавил тот наконец. – Чхеловек храхрапунт.
Хьои изогнулся всем телом, изо рта хлынула кровь, запрокинутая голова ужасно потяжелела, а лицо вдруг стало по-звериному тупым, бессмысленным и чуждым, каким Рэнсом увидел его в первый миг встречи. Стеклянные глаза, всклокоченная мокрая шкура – обычный дохлый зверь из земного леса…
Рэнсому хотелось заорать, призвать все небесные кары на головы Уэстона и Дивайна. Но что толку?.. Поэтому он лишь поднял глаза, встречая взгляд Уина, сидевшего на корточках по ту сторону тела (хросса не умеют стоять на коленях).
– Я во власти твоего народа, Уин. Пусть делают, что должны. Для вас умнее будет убить меня, а потом и тех двоих.
– Хнау не убивают других хнау, – ответил Уин. – Это дано лишь Уарсе. А те двое… Где они?
Рэнсом обернулся. Ярдах в двухстах на берегу начинался густой лес.