Космические оборотни
Шрифт:
Затем они занялись экспериментами, что несколько подняло их в моих глазах. Варгас распорядился перевести бабуина с паразитом на спине в клетку с шимпанзе и гиббонами. Едва новичок оказался в клетке, они все сошлись в круг спиной к спине и устроили переговоры от паразита к паразиту.
– Вот видите!
– Макилвейн ткнул пальцем в сторону клетки.
– Эти "конференции" нужны им не для размножения, а, прежде всего, для обмена информацией. Временно разделенный на части организм вновь соединился.
То же самое мог сказать им
– Гипотеза! Где доказательства?
– фыркнул Варгас.
– Сейчас у них просто нет возможности размножаться. Джордж!
Он подозвал бригадира лабораторных рабочих и велел доставить еще одну обезьяну.
– Маленького Эйба?
– спросил бригадир.
– Нет, мне нужна обезьяна без паразита. Знаешь что, пусть будет Краснокожий.
– Док, может, не надо Краснокожего? Жалко, - попытался возразить бригадир.
– Ничего с ним не сделается.
– Может, лучше Сатану? Все равно противный, зараза.
– Ладно, давай его сюда.
Привезли Сатану, черного как уголь шимпанзе. Возможно, в других обстоятельствах он бывал агрессивен, но сейчас вел себя очень тихо. Когда его запустили в клетку к обезьянам с паразитами, он прижался спиной к дверце и жалобно заскулил. Мы словно казнь наблюдали. Я держал себя в руках - человек, в конце концов, ко всему привыкает, - но панический страх обезьяны оказался заразительным: захотелось сбежать.
Поначалу обезьяны с паразитами просто смотрели на Сатану, не отрывая глаз, - ну прямо суд присяжных, - и продолжалось это довольно долго.
Повизгивание Сатаны сменилось низкими стонами, и он закрыл лицо руками.
– Смотрите, доктор!
– вдруг воскликнул Варгас.
– Что? Где?
– Люси, старая самка. Вон там.
– Он указал рукой.
Видимо, у чахоточных гиббонов она была за главного. Люси стояла спиной к нам, и мы увидели, что паразит у нее на загривке собрался в ком, а затем на нем появилась радужная линия - прямо посередине.
Паразит начал делиться. Сначала появилась трещина как на лопнувшем яйце, и всего через несколько минут процесс деления закончился. Один из новых паразитов устроился по центру на позвоночнике Люси, второй медленно пополз вниз. Обезьяна присела на корточки, почти касаясь задом пола, и паразит с легким шипением плюхнулся на бетон. Затем заскользил к Сатане.
Тот хрипло взвыл и полез под потолок.
И что вы думаете? Они отрядили команду, чтобы его притащили обратно двух гиббонов, шимпанзе и бабуина. Сатану оторвали от решетки, стащили вниз и разложили на полу.
Паразит подполз ближе.
Когда до Сатаны осталось фута два, он медленно вырастил псевдоподию гибкое щупальце, которое тянулось и извивалось, словно змея. Щупальце взвилось в воздух и хлестнуло Сатану по ноге. Остальные обезьяны тут же его отпустили, но черный шимпанзе продолжал
Титанец притянул себя щупальцем, устроился на ноге, а затем медленно пополз вверх. Когда он добрался до основания позвоночника, Сатана сел.
Потом встряхнулся и двинулся к остальным обезьянам.
Варгас и Макилвейн опять затеяли яростный спор. Происшедшее их, видимо, совсем не тронуло, а у меня возникло дикое желание крушить и уничтожать - мстить за себя, за Сатану, за всех обезьяноподобных.
Макилвейн утверждал, что мы стали свидетелями совершенно нового, в принципе незнакомого человеку явления: разумное существо, достигшее в ходе эволюции бессмертия и продолжающее себя в каждой отдельной личности. Или в групповой личности - здесь они сами начали путаться. Макилвейн предположил, что это существо хранит воспоминания с момента его формирования как вида. Затем он сравнил паразитов с четырехмерным червем в пространстве-времени, отдельные части которого переплетены в единый организм, и тут их понесло в такие дебри, что слушать это стало просто невыносимо.
Я же своего мнения не имел, но и не особенно на этот счет беспокоился. Паразитов я воспринимал только в одном плане: мне хотелось убивать их и как можно больше.
Глава 20
Как ни странно, когда я вернулся в Белый дом, Старик оказался свободен: Президент отбыл на закрытую сессию ООН. Я рассказал Старику, что видел, и какое впечатление произвели на меня Варгас и Макилвейн.
– Ну прямо как бойскауты, которые хвастаются друг перед другом альбомами с марками. По-моему, они даже не понимают, насколько все серьезно.
Старик покачал головой.
– Ты их недооцениваешь, сынок. Если кто и сумеет найти выход, то на них надежды больше, чем на нас с тобой.
– Ха!
– сказал я (хотя, может быть, тогда прозвучало более крепкое словцо).
– Дай бог, чтобы они паразитов своих не растеряли.
– А тебе уже рассказали про слона?
– Про какого слона? Они мне вообще ничего не рассказали. Я их, похоже, мало интересовал; они больше друг другом занимались.
– Ты просто не понимаешь, что такое "увлеченность исследователя". А насчет слона… Одна обезьяна с наездником каким-то образом сбежала. Позже раздавленный труп обезьяны нашли в слоновнике. И один из слонов исчез.
– Ты хочешь сказать, что где-то в окрестностях бродит слон с паразитом?
– Мне чуть плохо не стало, когда я представил себе эту картину: все равно что танк с кибернетическим мозгом.
– Слониха, - поправил меня Старик.
– Ее нашли в Мэриленде. Она спокойно поедала на поле капусту. Уже без паразита.
– И куда же он делся?
– Я невольно огляделся по сторонам.
– В деревне неподалеку пропала летающая машина. Я думаю, что паразит уже где-то по ту сторону Миссисипи.