Космические оборотни

Хайнлайн Роберт Энсон

– Чтоб я сдох, Пит! Здесь маленькая девчонка!

Еще один голос:

– Живая?

И снова первый:

– Не знаю.

Дальше на пленке шли воспоминания о Кайзервиле, ее выздоровление и много других голосов и мыслей.

– Я хотел предложить вам прокрутить еще одну запись из того же периода, - сказал доктор Стилтон, вынимая кассету из проектора.
– Они все немного отличаются друг от друга, а период для нас ключевой.

– Почему, доктор?
– поинтересовалась Мэри.

– А? Нет, если

не хотите, можем, конечно, не смотреть, но именно этот период мы сейчас исследуем. Нам нужно восстановить события и понять, что же случилось с паразитами, почему они умерли. Если мы сумеем узнать, что за болезнь убила титанца, который э-э-э… управлял вами, - убила титанца, но пощадила вас - тогда нам, возможно, удастся найти оружие против паразитов.
– А вы не знаете?
– удивленно спросила Мэри.

– Что? Нет еще, но узнаем. Человеческая память хранит на удивление подробные записи.

– Но я думала, вы уже знаете. Это "девятидневная лихорадка".

– Что?
– Хазелхерст выскочил из кресла.

– Вы разве не поняли по моему лицу? Это очень характерная деталь - я имею в виду "маску". Там, до… в смысле, в Кайзервиле мне случалось ухаживать за больными "девятидневной лихорадкой", потому что я уже переболела и у меня был иммунитет.

– Что вы на это скажете, доктор?
– спросил Стилтон.
– Вам приходилось видеть таких больных?

– Больных? Нет. Ко времени второй экспедиции уже появилась вакцина.

Но я, разумеется, знаком с клиническими характеристиками.

– А можете вы сделать вывод на основе этих записей?

– Хм-м-м… - Хазелхерст осторожничал.
– Я бы сказал, что увиденное совпадает с этой версией, но не доказывает ее.

– Какая еще версия?
– резко спросила Мэри.
– Я же сказала, что это "девятидневная лихорадка".

– Мы должны быть уверены на все сто процентов, - извиняющимся тоном произнес Стилтон.

– А какие еще доказательства вам нужны? У меня нет на этот счет никаких сомнений. Мне сказали, что, когда Пит и Фриско меня нашли, я была больна. А после я ухаживала за другими больными, но ни разу не заразилась.

Я помню их лица перед смертью - точь-в-точь как мое на пленке. Любой, кто хоть однажды видел больного "девятидневной лихорадкой", ни с чем другим эту болезнь не спутает. Что еще вам нужно? Огненные письмена в небе?

За исключением одного раза я никогда не видел Мэри такой рассерженной и сказал про себя: "Так, джентльмены, полегче, а то она вам сейчас задаст!"

– Хорошо, я думаю, вы свою точку зрения доказали вполне убедительно.

Но объясните, пожалуйста: мы считали, что у вас нет сознательных воспоминаний об этом периоде жизни, и моя проверка это подтвердила, а теперь вы говорите так, словно все помните.

– Да, теперь помню, - произнесла Мэри несколько озадаченно.
– И очень

отчетливо. Я не думала об этом долгие годы.

– Кажется, я понимаю.
– Стилтон повернулся к Хазелхерсту.
– Ну, доктор? У вас есть культура "девятидневной лихорадки"? Ваши люди с ней уже работали?

Хазелхерст смотрел на нас такими глазами, будто его только что двинули по голове.

– Работали?! Нет, конечно! Это исключено! "Девятидневная лихорадка"… С таким же успехом мы можем применять полиомиелит или тиф.

Все равно что заусенец рубить топором!

Я тронул Мэри за руку.

– Пойдем, дорогая. Кажется, мы уже испортили им все, что можно.

Она дрожала, и в глазах у нее стояли слезы. Я повел ее сразу в кают-компанию и применил свое лекарство - неразбавленное.

***

Позже я уложил Мэри вздремнуть, присел рядом, и дождался, когда она заснет. Затем отыскал отца в выделенном ему кабинете.

– Привет!

Он бросил на меня задумчивый взгляд.

– Я слышал, Элихью, ты нашел-таки "горшок с золотом".

– Пусть лучше будет "Сэм", - ответил я.

– Что ж, хорошо, Сэм. Победителей не судят. Однако горшок оказался до обидного мал. "Девятидневная лихорадка"… Не удивительно, что вся колония вымерла вместе с паразитами. Видимо, мы не сможем воспользоваться этим открытием. Нельзя рассчитывать на то, что все обладают столь же неукротимой волей к жизни, как Мэри.

Я все понимал. При "девятидневной лихорадке" смертность среди невакцинированных землян составляет девяносто восемь с лишним процентов. Среди вакцинированных - ноль, но к нашей ситуации это не относилось. Нам нужна была болезнь, от которой помирали бы паразиты, а не люди.

– Видимо, это и не имеет значения, - заметил я.
– Месяца через полтора в долине Миссисипи наверняка начнется эпидемия тифа или чумы может быть, и то, и другое сразу.

– Если только паразиты не извлекут урок из положения в Азии и не введут жесткие санитарные меры, - ответил Старик.

Эта мысль настолько меня поразила, что я едва не пропустил мимо ушей его следующую фразу:

– Однако, Сэм, придется тебе разработать план получше.

– Мне? Я всего лишь рядовой сотрудник Отдела.

– Был. Теперь ты его возглавляешь.

– Что за чертовщина? О чем ты говоришь? Я ничего не возглавляю, да и не хочу. У меня уже есть босс - ты.

– Босс - это человек, которому дано руководить. Звания и знаки отличия приходят позже. Как ты полагаешь, Олдфилд мог бы меня заменить?

Я покачал головой. Первый заместитель Старика был, скорее, кабинетным руководителем. Он отлично справлялся с задачами, которые на него возлагались, но на "мыслителя" и стратега не тянул.