Космические опера
Шрифт:
Энергия биополей двух могучих экстрасенсов бурлила вокруг их физических оболочек. Их ауры, движимые недюжинной силой мысли, хлестали друг друга пламенными языками, кололись острыми шипами, обвивались и переплетались, словно щупальца гигантских кальмаров. Продолжая обоюдное «прощупывание» бреши в обороне, противники не прекращали обмениваться крепкими «тумаками», метая друг в друга уплотненные энергосгустки.
Изливавшаяся в замкнутом пространстве энергия, была настолько мощная, что Олег почувствовал, как у него зашевелились наэлектризованные волосы на голове. Ощущения были не из приятных.
Продолжая атаковать,
Элай, безуспешно пытавшийся вырваться из ментальных пут, получив неслабый разряд плотной энергии, вошедшей аккурат в темечко его совершенно гладкого черепа, перестал сопротивляться. Выражаясь техническим языком, предохранительный рубильник его сознания выключился во избежание более тяжких последствий.
Белову тоже досталась приличная энергетическая оплеуха, но в отличие от ауррийца, последствия для него вышли немного иные. Сгусток не дошел до пункта назначения — центральной нервной системы — а вступив в реакцию с наведенным статическим электричеством схожей природы, аккумулированным в волосах человека, тряхнул Олега хорошим электроразрядом. Получилось тоже весьма и весьма болезненно, но не в пример с менее тяжелыми последствиями, хоть и чувств землянин также лишился.
Удостоверившись, что эти две фигуры — офицер и пешка (кто из них кто, догадайтесь сами) — удалены с игрового поля «всерьез и надолго», Орокл целиком и полностью переключился на сурового «ферзя» Дирро.
Теперь его ментальные «руки» были полностью развязаны и направлены лишь на одного адмирала…
Белов открыл глаза и увидел разноцветные круги. Перед глазами все плыло. Затем он почувствовал кислый привкус и покалывание на языке, словно кто-то всунул ему в зубы полдюжины «Крон». Пытаясь избавиться от странного привкуса, он попробовал поводить языком во рту и обнаружил, что у него получилось.
Оба-на!
Его чувства медленно, но верно восстанавливались, а ломившее тело больше не было под контролем безумного Орокла!
Олег медленно, и не только от того чтобы не привлекать внимания к своей персоне, но ещё и от слабости организма восстанавливавшегося после чужого вмешательства, потянулся к открытой кобуре. Нащупав рукоять пистолета, он с трудом сжал на ней негнущиеся пальцы и вытащил штатное оружие. Поздравив себя со случайной прозорливостью — не зря передергивал затвор, вводя патрон в патронник, беря, в прямом и переносном, на «пушку» зармазанца, блин, как чувствовал! — Олег трясущейся от напряжения рукой направил ствол в потолок, туда, где маячила размытым пятном тушка Орокла. Белов сфокусировал взгляд и постарался поточнее прицелиться. Он знал, что второго шанса у него не будет.
Затаив дыхание на вдохе, как учили, он плавно нажал спусковой крючок…
Орокл, увлеченный борьбой с адмиралом Дирро, поздно почувствовал опасность, которая исходила оттуда, откуда он её вовсе не ждал. Он хоть и был могучим телепатом и единственным в своем роде телепортом, и даже мог
«Пешка» вышла в короли и… грянул выстрел!
Маленькая пуля со стальным грибовидным сердечником, запрессованным в свинцовую рубашку, злой осой метнулась к Ороклу. Он уже ничего не успевал предпринять. «Оса» пробила его живую, а потому рыхлую и податливую плоть.
Все энергетические связи высшей нервной системы Орокла подверглись жесточайшему стрессу. Волна жгучей боли от проникшего внутрь чужеродного вещества, заставила плоть улийца сжаться в несколько раз и изменить цвет с кроваво-красного на темно-фиолетовый, отчего он сразу стал похож на «Голос Разума». Орокл больше не смог создавать вокруг себя биоантигравитационное поле и под силой тяжести рухнул с потолка на стол.
Ментальное противостояние двух могучих телепатов закончилось физическим вмешательством извне. И этим «извне» был простой земной парень Олег.
— Что, нейтрон побери, здесь происходит! — разгневанно заревел адмирал Дирро, который запросто выходил из себя, если что-то странное творилось в его «хозяйстве» без его ведома. А этот, как понимаете, был тот самый случай, в классическом виде.
— Я вас спрашиваю, что вы тут устроили?!
Он обращался ко всем присутствующим сразу, совсем не обращая внимания на то, что трое из четверых участников были отнюдь не в том состоянии, чтобы отвечать на поставленные вопросы.
Отдуваться за всех пришлось Белову.
— Шеф, давайте потом как-нибудь поговорим. Поверьте, это о-очень длинная история, — с пистолетом в руке Олег мог себе позволить пофамильярничать с начальником. — Скажу только одно, мы знаем, где сейчас украденый теопилий. Орокл любезно поделился с нами конфиденциальной информацией.
— Теопилий?! Где?! — рявкнул адмирал, остановив взор налитых кровью глаз на землянине.
— Он каким-то образом умудрился запихать все семь кванций в артефакт, тот самый Голос Разума, который, знаете, вовсе даже и не артефакт, а кристаллизированная мумия его, Орокла, возлюбленной, — постарался Белов кратко и доходчиво ввести в курс дела адмирала. — Вот такой пирог с изюминкой получился! И все это добро, благодаря нашим стараниям, сейчас находится на Ульропе, на вершине дремлющего, но если Орокл не соврал, уже «просыпающегося» вулкана. Что будет, когда гремучий теопилий попадет в лаву, думаю, вам объяснять не надо, — сказал Олег и сам же подсказал, — эдакий локальный Большой взрыв, который разнесет планету вдребезги.
Адмирал видел, что землянин не бредит и даже не привирает. Тяжелораненый Орокл распластавшийся перед ним на столе, аки лепёшка на блюдечке, вполне мог организовать операцию подобного масштаба. И его мотивы адмиралу Дирро в целом уже были ясны.
— Тысяча цефеид! — воскликнул начальник базы, перебирая в голове возможные варианты развития событий. — Надо срочно отправлять туда команду! Можем ещё успеть предотвратить катастрофу планетарного масштаба!
— Шеф! С вашего позволения, мы с Элаем могли бы смотаться туда и изъять «вещдок»! — предложил Олег свои услуги, кивая на начавшего подавать признаки жизни напарника. — Тем более, что не без нашего участия заварилась вся эта катавасия, нам её и расхлебывать. Да и новые движки нашего звездолета не мешало бы испробовать на предельных режимах.