Космический патруль [=Космический кадет]

Хайнлайн Роберт Энсон

— Проверка баллистики?

— Конечно, теоретически мы должны быть готовы определить координаты любой из бомб в любой момент на протяжении следующих тысячелетий. Однако на практике бывают отклонения. Их вызывают самые незначительные причины — приливные течения, то обстоятельство, что сама Земля не является идеальным шаром, и тому подобное. Из-за этого орбита ракеты может немного отклониться от расчетной. После того как ее берут на борт корабля и заканчивают осмотр, корабль ложится точно на курс, по которому должна следовать ракета, и ее выталкивают из грузового отсека. Затем направляемся к следующей.

Отыскать ее не составляет никакого труда — она редко удаляется далеко от расчетной орбиты.

— Теперь понятно. Значит, осмотр ракет и коррекция орбит должны производиться достаточно часто? По-видимому, корабль постоянно летает от одной ракеты к другой?

— Нет, папа, осмотр производится чаще, чем это требуется. Поэтому команда корабля не страдает от безделья и монотонности космического полета из-за частых осмотров.

— Мне кажется, что это просто напрасная трата средств налогоплательщиков.

— Папа, ты не понимаешь — наша главная задача заключается не в том, чтобы осматривать ракеты и осуществлять коррекцию их орбит. Патрульный корабль находится на околоземной орбите для того, чтобы он мог по переданной ему команде нанести атомный удар, если в этом возникнет необходимость. Именно поэтому корабль патрулирует околоземное пространство до тех пор, пока ему на смену не придет другой. И чтобы не тратить времени даром, производится осмотр ракет и коррекция их орбит. Если говорить начистоту, ядерный удар может быть нанесен и с Лунной базы, но при наведении с патрульного корабля атака будет более точной и не принесет вреда невинным людям.

— Мы опять вернулись к вопросу бомбардировки Земли, Мэтт, — с упреком заметил отец.

— Я всего лишь отвечаю на вопросы, папа.

— Боюсь, что я не должен был задавать тебе такие вопросы. Дело в том, что твоя мать не может беспристрастно относиться к таким проблемам. Кэтрин, уверяю тебя, нет ни малейшей опасности бомбардировки Северо-Американского Союза. Скажи ей, Мэтт, мать поверит тебе.

Мэтт молчал.

— Ну говори же, Мэтт. Послушай, Кэтрин, ведь это наша Патрульная Служба. Большинство офицеров Космического Патруля — американцы. Ведь это правда, Мэтт?

— Раньше мне не приходило в голову задумываться над этим.

— Хорошо. Понимаешь, Кэтрин, разве можно представить себе, что Мэтт согласится участвовать в атомной бомбардировке Де-Мойна? Да скажи ей это, Мэтт!

— Но, папа, ты просто не понимаешь, о чем говоришь!

— Что? Что это значит, молодой человек?

— Я… — Мэтт беспомощно посмотрел по сторонам, внезапно встал из-за стола и вышел в коридор.

Через некоторое время отец вошел к нему в комнату.

— Мэтт?

— Да, папа.

— Извини, Мэтт, этот разговор зашел слишком далеко. Я признаю свою вину и не сержусь на тебя. Все дело в твоей матери. Мне нужно было успокоить ее.

— Ты ни при чем, папа. Прости меня за то, что я ушел из столовой. Мне следовало вести себя сдержаннее.

— Давай забудем о случившемся, Мэтт. Мне хотелось только задать тебе один вопрос. Я знаю, что ты предан Патрульный Службе и ее идеалам. Твои чувства достойны уважения. Однако ты еще слишком молод. И не в состоянии понять политические аспекты этой проблемы. И все-таки ты не можешь не знать, что Патрульная Служба никогда не подвергнет

атомной бомбардировке Северо-Американский Союз.

— Разумеется, если в этом не будет необходимости.

— Но как может возникнуть такая необходимость? Вздор! Даже если такая необходимость возникнет, ты никогда не согласишься бомбить свой народ — и твои сослуживцы тоже.

В голове Мэтта боролись противоречивые мысли. Он вспомнил капитана Риверу — одного из знаменитой Четверки, носителя гордых традиций Патрульной Службы, вспомнил, как Ривера, когда его послали на Землю, в столицу его собственной страны, для переговоров с ее президентом, не нарушил клятву офицера. Подозревая, что его могут захватить и удерживать в качестве заложника, Ривера распорядился, чтобы удар был нанесен, если только он лично не вернется на корабль и не отменит свое решение. Ривера, чье тело превратилось в радиоактивную пыль, но чье имя произносилось на каждой поверке всех подразделений Патрульной Службы…

— Разумеется, Патрульная Служба обязана следить за соблюдением законов на нашем континенте, точно так же как она следит за их соблюдением на всех планетах Солнечной системы, — продолжал отец. — В противном случае это произвело бы неблагоприятное впечатление, верно?

— Мне не хочется говорить на эту тему, папа.

Мэтт посмотрел на часы и увидел, что корабль скоро состыкуется с космической станцией Терры. Ему хотелось бы заснуть, как это сделали остальные. Теперь он был уверен, что именно повлияло на его решение остаться в Патрульной Службе.

В течение нескольких недель после возвращения из отпуска Мэтт был так занят, что ему некогда было размышлять. Нужно было снова впрячься в работу — так много требовалось усвоить и так мало времени для этого. Теперь ему приходилось участвовать в несении вахтенной службы и подменять офицеров, а также накопился большой объем лабораторной работы в области электроники и нуклеоники. К тому же, вместе с другими старшими курсантами он помогал в воспитании юных курсантов, только что прибывших на «Рэндольф». До отпуска по вечерам Мэтт обычно был свободен, и посвящал это время учебе, но теперь ему приходилось три раза в неделю обучать молодых курсантов астрогации.

Мэтт начал уже подумывать о том, что ему придется отказаться от космического поло, но в это время его выбрали капитаном команды Свинячьего закоулка, и нагрузка стала еще больше. Мэтт и не задумывался над абстрактными проблемами, пока не встретился с лейтенантом Вонгом.

— Добрый вечер, — произнес его наставник. — Как успехи в обучении новичков астрогации?

— Ну, видите ли… кажется странным обучать других, вместо того чтобы учиться самому, и постоянно проваливаться во время испытаний.

— Именно поэтому вам и поручили вести основы астрогации — вы все еще помните, что было самым трудным и почему.

— Пожалуй… наверно, я кое-что понимаю в этом предмете, но Эйнштейном мне не стать.

— Я был бы в этом случае невероятно изумлен. Ну, а как у вас дела вообще?

— Неплохо, пожалуй. Вы знаете, мистер Вонг, когда я отправлялся в отпуск, думал, что не вернусь обратно.

— Я тоже думал, что ваша мысль о переходе в космическую пехоту была ничем иным как попыткой ускользнуть от решения проблем, стоящих перед вами.