Космический викинг

Пайпер Генри Бим

Траск тихо, но твердо спросил…

— Не о королеве же Флэвии вы говорите?

Ретмор открыл рот, чтобы возразить:

— Черт возьми, с чего вы взяли? Нет, конечно, нет.

Я от кого-то услышал это на корабле. Ведь Ангус развелся с Флэвией, потому что она не может родить наследника.

Имя девушки ни о чем не говорило Траску, он знал ее отца барона Волдайва. Он был хозяином маленьких имений на юге Уорда и на западе Ньюхэвна. Большинство его людей были или отъявленными бандитами или пастухами, и он походил на них.

— Чудную семейку выбрал для женитьбы, для поддержания достоинства трона.

— Да. А вы не знаете, эту леди Димозеллу-Эвиту;

ей было только семнадцать лет, когда вы улетели с Грэма, ее отец был мало известен. Она с тех пор изменилась. У ней столько дядюшек, теток, кузин и бывших обожателей, что можно было бы набрать пехотный полк, и у всех слишком загребущие руки.

— Как это нравится герцогу Джорису? Герцогу из Бигглерспорта — брату королевы Флэвии — это вряд ли доставит удовольствие. Он купил наемников и оружие. Лукас, почему бы вам не вернуться? Ведь ваш престиж на Грэме прежний. Все примкнут к вам.

Траск покачал головой.

— У меня есть трон здесь, на Тэнисе. На Грэме мне ничего не надо. А потом, мне кажется, Ангус вывернется и, думаю, будет неплохим королем. Но пока он так себя ведет, лорды и народ Грэма захотят освободится от него. А мне нравится и здесь.

Ретмор пожал плечами.

— Боюсь, что так оно и будет, — сказал он. — Что ж. Я предложил свою шпагу и назад не возьму. Смогу вам помогать и на Тэнисе.

Капитан «Чертовщины» именовался Роджером-фан-Морвилл Эстерсан, это значило, что он был внебрачным ребенком женщины одной из планет старой Федерации. Его мать относилась к роду Нергэйлов, у него были черные курчавые волосы, красновато-бронзовая кожа и рыжие глаза. Он попробовал вина, налитое роботом, потом начал разворачивать принесенный сверток.

— Вот, что я нашел во время набега на Тетраграмматон, — сказал он. Думаю, у вас может быть такой. Ведь это сделано на Грэме.

Это был автоматический револьвер в кобуре, сделанной из бизоньей шкуры; пряжка на ремне была овальная эмалированная с бледно-голубым полумесяцем на черном фоне. Револьвер был десятимиллиметрового калибра с пластмассовой рукояткой; на ней была печать дома Хойлберов — оружейников Глеспита. Вероятно, это было оружие герцога Омфрея, припасенное для оригинального сброда наемников Эндрю Даннэна.

— Тетраграмматон? — Он мельком взглянул в сторону, но ничего не заметил.

— Когда это было?

— Часов триста назад. Я прямо оттуда, добрался меньше чем за двести пятьдесят часов. Корабли Даннэна улетели с планеты тремя днями ранние, чем я появился там.

Стало ужасно жарко. Что ж это должно было рано или поздно произойти. Космический викинг спросил его, знает ли он, что это за место Тетраграмматон.

Неоварвары пытались возродить цивилизацию грубыми методами. Маленький народец собрался на одном континенте, занимался сельским хозяйством и рыболовством. В двух городах маловажная тяжелая промышленность. Немного были знакомы с ядерной энергетикой, потому что когда-то торговали с Мардуком; (экспортировали) одной из по-настоящему цивилизованных планет. Они еще зависели от Мардука; экспортировали вонючее растительное масло, нужное для производства нежных духов, которые нельзя было делать синтетическим способом.

— Я слышал, сейчас у вас заработали сталелитейные заводы, — сказал космический викинг. — Оказывается, кто-то на Раймоне взорвал железную дорогу, и им надо больше стали, чем они производят. Я думаю отправиться на Тетраграмматон за сталью и продать ее на Раймоне.

Когда я появился на планете всполошились, там не знали грабежей и бессмысленных разрушений. Местные жители окопались,

когда я приземлился. Кто не хотел терять последнего дали отпор. Я захватил нескольких, чтобы понять в чем дело. У одного из них и был этот револьвер; он сказал, что взял его у убитого космического викинга. Кораблями, грабившими их, были «Отвага» и «Йо-Йо». Я знал, что вы хотели бы услышать это. Записал рассказ местных жителей на магнитофон и привез сюда.

— Что ж, спасибо. Мне бы хотелось послушать кое-какие записи. Сейчас вы сказали, что вам нужна сталь?

— Но у меня нет денег. Вот почему я собрался на Тетраграмматон.

— Шут с ними с деньгами; вы уже расплатились.

— Этим, — сказал он, дотрагиваясь до револьвера, и тем, что на магнитофонной ленте.

Вечером они послушали запись, но особой информации не получали. Опрошенные местные жители контактировали с людьми Даннэна только в драках. Человек, вытащивший десятимиллиметровый «Хойлбер», немногое видел и так же мало знал. Они столкнулись один на один, он выстрелил из ружья, забрал револьвер и поскорее убрался восвояси. Они спустили десантный катер, заявив, что хотят торговать; никто потом не успел понять, что происходит, началась резня и грабежи. Вернувшись на свои корабли, они открыли огонь ядерными снарядами.

— Похоже на Даннэна, — с отвращением проговорил Хьюг Ретмор, — именно на него — убийцу-маньяка. Скверная кровь Блэклиффов.

— Шуточки, — вставил Боук Волкенхэйн. — Я бы назвал это террористическим грабежом, но кого, черт бы побери, он пытался терроризировать?

— Меня тоже это удивляет, — нахмурился Харкэман. — Город, где они приземлились, не столица планеты. Они прикинулись друзьями, хотя мне не понятно, зачем, потом начали грабить и убивать. Но там не было ничего мало-мальски ценного, все, что забрали поместилось в десантные катера. Больше не посмели, на это место наложено священное табу. Но настоящий разбой они учинили в двух других городах; там был сталелитейный завод и склад стали; на другом производились масла для парфюмерии; так что же они натворили? Сбросили на каждый по пять мегатонной бомбе, и взорвали оба. Вот это был террористический налет, все просто и понятно, но как сказал Боук, кого они именно они терроризировали? Если бы там хоть где-то были крупные города, но там же нет. Они ограбили и взорвали две, но ни к чему.

— Кто им был нужен на планете?

— Но никто не слышал о них, — раздался чей-то голос.

— Мардуканцы; они торговали с Тетраграмматоном, — подсказал Морвилл, — Там были два их корабля.

— Верно, — согласился Траск. — Мардук.

— Так значит, вы полагаете, Даннэн пытался напасть на Мардук? — спросил Волкенхэйн.

— Великий сатана, ведь не настолько же он рехнулся, чтобы пойти на это!

Барон Ретмор начал говорить, что маньяк Эндрю Даннэн мог пойти на это, и что его дядя тоже способен на такое. Это он заявил сразу, как прибыл на Тэнис.

— И я думаю, что и он тоже, — поддержал Траск. — Можно судить по его действиям. Не спрашивайте по каким, как подметил Отто, он — сумасшедший, а мы, нет, и это дает ему преимущество. Но, что мы имеем с тех пор, как джилгэмишерцы рассказали нам о захвате кораблей Баррика и «Честного Хорриса»? До сегодняшнего дня ничего не слыхали. От тех же джилгэмишерцев мы слышали о набегах на те планеты, с которыми они торговали, и где торговали мардуканцы. И во всех случаях говорилось, что нападали на тех, у кого почти нечего было взять. И в каждой истории говорилось о бессмысленной бомбежке. Я полагаю, Эндрю Даннэн воюет на Мардуке.