Космодесы 4
Шрифт:
В этот момент в спину опять что-то ужалило.
А темнота отступила от вспышки боли — те, кто был в камере, пинали меня со всех сил.
Причем, сволочи, били и в живот и в ребра, метили в лицо, в пах. Короче, эти животные не гнушались ничем, остервенело лупили меня ровно до того момента, пока я просто не выключился.
Очнулся я в медотсеке от того, что кто-то рядом со мной бубнил.
— Док! Не надо его лечить. Сделай так, чтобы не сдох. А ребра… Ничего страшного — пусть болят.
— Да, но…
— Этот урод
Я мысленно рассмеялся, так как боялся даже пошевелиться — все тело ныло и болело так, что я едва соображал.
— Ладно, решим, — пообещал доктор.
— Спасибо. За мной не заржавеет! — ответил второй, и я услышал удаляющиеся шаги.
— Не заржавеет за ним, ага, как же! — буркнул доктор, и я увидел, как он наклонился надо мной. — Держись, парень! Сейчас вкатим тебе обезбол, затем введу нанитов — пусть и медленно, но они восстановят твое тело. Только будь любезен — не лезь на рожон еще раз, иначе эта падла все просечет. Капишь?
Я просто медленно прикрыл веки, подтверждая свое согласие.
Через несколько секунд руку кольнуло, и тут же от места укола по всему телу начало распространятся «блаженство». Боль утихла, а затем и вовсе ушла, а я провалился в беспамятство.
Полковник Торм прибыл рано, когда база еще спала. Его встретили лишь часовые и дежурный на КПП. Увидев черную форму и погоны, дежурный мгновенно вытянулся по струнке.
— Г-дин полковник…
— Отставить! — рявкнул Торм. — Где у вас тут космодесы?
— Космодесы? — тупо переспросил тот и вильнул взглядом. Это совершенно не понравилось Торму.
— Космодесы! Люди такие, только в боевых скафах. Никогда не видел космодесов?
— Так точно. Видел.
— Ну и где они тут?
— В…тюремных блоках.
— Чего?!
— В тюремных блоках, г-дин полковник!
Когда Торм уже почти добрался до этих самых тюремных блоков, его нагнали полураздетые и сонные комендант базы и местный безопасник.
— Г-дин полковник! А как… А что… — заблеял комендант, — мы же это…а нас не предупреждали!
— Ну да, внезапные проверки на то и внезапные, чтобы о них не предупреждали! — хмыкнул Торм, не сбавляя ход. — Потрудитесь объяснить, что несколько МТГ космодесов делают в ваших казематах?
— Не желают сотрудничать со службой безопасности, — протараторил мелкий тип в черных фирменных штанах и с мерзкими усиками-стрелочками на худом, смуглом лице.
— Что значит «не желают»?
— Отказываются давать подробные объяснения касательно последней операции, в которой участвовали.
— Черти что! — хмыкнул Торм. — Космодесы опять, что ли, борзеть начали?
— Так точно, — кивнул мелкий, — их ротмистр наотрез отказался сотрудничать, напал на спецохрану.
— Один уделал пятерых? — поразился Торм. — Это что там у вас за монстр?
— Никак нет, не монстр. Ротмистр Куражев.
— Куражев… — хмыкнул Торм, — знаю такого…
Торм зашел в тюремный модуль, остановился и оглядел камеры, которые были буквально набиты людьми.
— Кто старший? — спросил он, повысив голос.
— Я, г-дин полковник! — откликнулась Выдра, протолкавшись к решетке.
— Ба! Знакомые все люди! — усмехнулся Торм. — Потрудитесь объяснить, что происходит?
— Выполняем приказ непосредственного командира.
— Майора Рамбо?
— Никак нет. Ротмистра Куражева.
— И что же это за приказ?
— Не сообщать никакой информации до прибытия специального представителя 8-го флота.
— Вот он я, — усмехнулся Торм, — можете сообщать!
— Никак нет, — усмехнулась Выдра и кивнула в сторону сопровождающих полковника, — посторонние…
— Черт знает что… — прошипел комендант.
— Разжаловать и в мясо! — буркнул безопасник.
— Отставить! — рявкнул на них Торм. — Кругом! На выход марш!
Когда и комендант, и безопасник, подчиняясь приказу, покинули модуль, полковник повернулся к Выдре.
— Ну?
— Рада вас видеть, полковник, — с улыбкой заявила она.
— Аналогично, — хмыкнул он, — давай уже, рассказывай, что вы тут за дрова наломали. Пока летел к вам — в центр одна писулька за другой летела. Я же просил не привлекать внимание!
— Мы так и сделали, — ответила Выдра, и принялась рассказывать…
Сколько дней я тут сижу? День сейчас или ночь? Я совершенно этого не представлял, утратив ощущение времени. Моя нейросеть была заблокирована, так что написать хоть кому-то, или хотя бы увидеть время, дату, я не мог.
Я сидел в кромешной тьме и свет появлялся в моей камере лишь тогда, когда открывалось небольшое окошечко, и в него просовывали миску отвратительной похлебки, которая годилась разве что на то, чтобы отравить ею кого-нибудь или напрочь сжечь рецепторы, чтобы никогда уже не ощутить вкуса нормальной еды…
Спасибо врачу, который не стал помогать безопаснику — когда меня сюда только приволокли и я очнулся, болело все тело, но с каждым часом боль угасала, проходила, пока не исчезла полностью. Представляю, каково бы мне было с отбитыми кишками, трещинами в ребрах и костях…
М-да…похоже, я перегнул палку. Нужно было упереться рогом, ничего не говорить, но…но что потом? Дать себя избить? Они бы били меня каждый день, возможно, начали бы пытать, с них станется…
Безопасник оказался редкостной гнидой, и я этого не учел. Да вообще, теперь, когда я черт знает сколько сижу в темноте, не видя и не слыша ничего, вся моя идея показалась ребячеством, глупостью.