Космоэколухи
Шрифт:
– Кисточек только две было. Да и елочка маленькая, мы с тобой и так постоянно лбами сталкиваемся.
– Ну, просто постоял бы рядом для компании, все равно ж делать нечего: корабль на курсе, до станции сутки лету…
Полина задумчиво прикусила кончик кисточки.
– По-моему, он не уверен, что эта компания нам нужна. Или наша – ему.
– Нужна, – убежденно сказал Теодор. – Когда он чем-то увлекается и забывает «свое место», то все в порядке. Интересно, что же такое с ним на «Черной звезде» делали, если он до сих пор от нас шарахается?
– Подозреваю,
Через час художественная роспись елки и заодно художников была закончена.
– Все, пусть теперь сохнет. – Пилот бросил кисточку, вытер руки тряпкой и встал. – А я пошел вытряхивать Дэна из этого дурацкого свитера.
– Обожаю экстремальные виды спорта! – восхитилась Полина.
Из каюты Дэн вышел в клетчатой рубашке Теодора, которая была ему велика и только усугубляла общую нахохленность.
– А где твой свитер? – удивился Вениамин, успевший привыкнуть к ядреному сочетанию рыжего и бурого. С черно-синим Дэн сочетался лучше, только уж больно неожиданно.
– Он пал в неравной битве, – высокопарно объявила девушка.
– Вы могли просто попросить меня его снять, – с тихим упреком сказал навигатор. – А не сдирать в разные стороны.
– А вдруг ты отказался бы?
– Да, но разве нельзя было хотя бы попробовать? В чем мне теперь ходить? – Дэн поднял руку, и длинный просторный рукав обвис сломанным крылом.
– Мы тебе именную футболку купим, – пообещал Теодор. – С первой же зарплаты.
Рыжий вздохнул и принялся обреченно закатывать рукав. Судя по текущему положению дел, ему предстояло доносить за пилотом еще не одну рубашку.
– Дэнька, ну не дуйся! – Полина заботливо поправила навигатору воротник, высвободила прижатую им прядь волос. – Просто мы по тебе соскучились. Вот и решили подурачиться, расшевелить тебя немного.
– А свитер-то тут при чем?!
Но возмущенный Дэн нравился друзьям куда больше бесстрастного, поэтому ни малейших угрызений совести они не испытывали.
– При том, что ты наш навигатор, а не помойный, – отрезал пилот. – И нечего тебе в чужих обносках ходить…
– …когда у Теда есть такая прекрасная, еще почти не рваная рубашка! – поддакнула девушка, давясь от смеха.
Дэн тоже не удержался от усмешки, но все-таки саркастически предположил:
– Следуя вашей логике, я теперь для комплекта Полинины штаны натянуть должен? Джинсы-то у меня с той же помойки.
Друзья хищно переглянулись и потерли ладони.
На следующее утро кошка как ни в чем не бывало вспрыгнула на стол и нахально поинтересовалась у капитана:
– Мр-р-р?
– А чтоб тебя! – Станислав поперхнулся порошковой, поролоновой на вкус яичницей. – Пошла, пошла вон отсюда!
– Кисонька! – возликовала Полина, сгребая ее в охапку. – Ты нашлась! Бедненькая, что же ты все это время кушала?
– Меня больше интересует, где она все это время гадила, – разочарованно проворчал капитан.
Видно,
– Пойдем, я тебя наконец накормлю. – Девушка неуклюже вылезла из-за стола, в одной руке держа кошку, а в другой – собственную тарелку.
– Ты бы ее лучше вымыла, – предложил Теодор. – Вон какая морда грязная и лапы.
– Это не грязь, а пойнты! – обиделась за свою любимицу Полина и напоказ чмокнула ее в «грязный» нос.
Кошка сморщилась и стала облизываться с таким видом, будто вот-вот брезгливо сплюнет.
– Ага, понтов у нее немерено, – согласился пилот.
– Да не понты, а пойнты! Маркировка! Ну, пятнышки окрашенной шерсти. Смотри, какой интересный рисунок на морде – будто шоаррские письмена! – Полина восторженно сунула кошку под нос приятелю. – Может, она даже породистая какая-нибудь?
– Убери от меня это гнусное животное, – отшатнулся Теодор, в первую очередь увидевший на морде оскаленные зубы. – И вообще, Вениамин Игнатьевич ее хоть раз осматривал?
– Зачем? – удивилась Полина. – Он же доктор, а не ветеринар.
– Так ведь у людей и животных куча общих болезней! Тебя в детстве мама лишаем не пугала? «Если будешь играть с бродячими кошками и собаками, то заразишься и облысеешь»?
Девушка насупилась: ребенка со столь неуемными зоологическими наклонностями пугали и лишаем, и паршой, и блохами, и даже искорененным еще в двадцать первом веке бешенством (но ради Полины оно могло и вернуться!). Ничего не помогло.
– Нет у нее никакого лишая! – Зоолог на всякий случай поворошила короткую светлую шерстку. – Нормальная чистая кошечка.
– Это она с виду чистая. А изнутри вся лишаем изъеденная. Вон у тебя уже… – Теодор присмотрелся и снял с Полининого плеча длинный волнистый волос. – Скоро будешь лысая как коленка.
– Дэн, ну хоть ты ему скажи, что это ерунда! – Девушка сердито повернулась к навигатору.
– Это ерунда, – послушно повторил киборг. – Современные препараты бесследно излечивают лишай всего за сутки. Обрастешь заново.
Зоолог зарычала, но все-таки половчее перехватила кошку и направилась к медотсеку.
Когда оттуда донесся истошный вопль кошки и страдальческие подвывания запихивающей ее в биосканер Полины, напарники молча отложили вилки и ударили по рукам.
Транспортник вышел из червоточины аккурат в расчетной точке, в трех часах лету до Лиды, но Станислава это мало утешило. Во-первых, он не любил обманывать. Во-вторых, не умел, и на неотвратимый вопрос заказчика: «Что это?!» – ответа не знал. Чтобы отвлечься, капитан провел инвентаризацию кладовой и с возмущением обнаружил там два длинных черных свертка. Вид у них был не шибко довольный. Запах тоже. Температура в кладовке поддерживалась на уровне плюс семь градусов, но меракийцы оказались нежным скоропортящимся продуктом.