Космогон
Шрифт:
– Готовность десять секунд, – прочёл с дублирующего экрана Марсианин.
«Да-да, готовься, дружок, – мстительно подумал капитан Росс. – Посмотрим, как ты отнесёшься к нашему милому аттракциону».
– Стыковочный узел отошёл, – сказал он – Поворот на левый борт сорок три.
Машинально установил позиционер, двинул рукоять со словами:
– Двукратная две минуты.
Джош готовился к представлению. По сценарию сразу после двукратного увеличения тяжести должна заорать сирена, и ему, капитану, полагалось погасить панику на борту клипера, выполнить
Но двукратной перегрузки не было.
– Что случилось, Джош? – удивился Марсианин.
Капитан не смог ответить, слова не выговаривались. Двигатель работал, но экран подсказчика был мёртв. Клипер, лишённый управления, завис над лунной поверхностью.
Нокаут
– Сбой? Что вы молчите, Джош?
«Радары работают. Альтиметр работает. Перезагрузка?» Капитан отдёрнул руку от блокировочной крышки клавиши перезапуска. «Нельзя, двигатель включён. Высота…» На альтиметре было тысяча двести два и пять. «И шесть… и семь… – отметил Джошуа. – Поднимаемся или проблемы с альтиметром? Бред! Так не бывает».
– Не бывает, – шепнул он, мельком глянув на позиционер. – Пять-пять-пять-пять поставлено. Ход – одно деление.
– Что вы мямлите? Сбой программы? Перезагрузка? – повысив голос, спросил Марсианин.
– Нельзя, – хрипло ответил Джошуа. – Высота тысяча двести. Если отключится двигатель…
Тут капитан спохватился и вырубил интерком. Шоу закончилось, паника в салоне ни к чему. «Марси бы отсюда выгнать, но некогда. Радио есть?»
На счастье, станция работала.
– Хьюстон, здесь «Актеон».
После паузы, показавшейся капитану бесконечной, помощник диспетчера сонно ответил:
– Слушаю, «Актеон».
– Хьюстон, у нас проблемы. Сбой программы.
– «Актеон», вы о плановом сбое? – недовольно спросил диспетчер.
Джошуа услышал, как он спрашивает у кого-то, отстранившись от микрофона: «Дик, мы тоже должны в этой комедии участвовать?»
– К чёрту комедию, Хьюстон, – Джошуа старался говорить спокойно. – Сбой системы управления. Перезагрузить не могу, высота тысяча двести, я не успею перезапустить двигатель. Высота растёт, но очень медленно. Метр в минуту. Я не понимаю…
– Топливо, – вклинился Марсианин.
– Помолчите! – рявкнул Джош. – Хьюстон?
– «Актеон»! – прозвучал в наушниках голос старшего диспетчера. – От вас не поступает телеметрия. Нет информации о состоянии бортовых систем. Сообщите причину сбоя. Сообщите координаты и параметры движения.
Пискнул зуммер «приём-передача», Джошуа стал докладывать:
– Причину сбоя установить не могу. Координаты сообщить не могу из-за сбоя программы управления. По радарам и альтиметру: корабль над точкой старта, высота тысяча двести шесть. На позиционере «пятёрки», ход – одно деление. Высота растёт метр в минуту. Хьюстон?
Снова пискнул зуммер, Джош услышал переговоры диспетчеров:
– Вы собирались инсценировать небольшую аварию? – спросил Марсианин.
– Это сделали за нас, – сквозь зубы процедил капитан Росс. – Я просил помолчать.
«…перекрыть топливопровод вручную, – бубнил кто-то из экспертов. – При истечении топлива меняется масса. Ошибка в расчёте траектории…»
– Я вам говорил, Джош, перекройте топливо, – снова заговорил Марсианин. – Высота растёт, потому что меняется масса.
Капитан только зашипел в ответ. Что за чушь?
– «Актеон»! – вызвал старший диспетчер. – Немедленно перекройте аварийный вентиль номер двенадцать-один топливопровода. Проверьте визуально и подтвердите, что корабль находится над точкой старта. Как можно точнее дайте отклонение от стартовой позиции и высоту после того, как прекратится расход топлива.
Джошуа опешил. В голове – кавардак: «После того как прекратится расход топлива, место крушения будет известно точно. Они спятили?» Капитан снял наушники.
– Вы что, не слышали приказ, Джош?
Марсианин был уже на ногах, толкал в плечо. Джошуа сбросил его руку, поднялся, сдержав желание двинуть мистеру Марси в челюсть. «Он же и устроил, сволочь. Лазил в двигатель… Нет. При чём здесь двигатель? Сдохла электроника. Проверить визуально отклонение? Это можно. Только не через «клопиные глазки». Нужно выйти в салон. Спокойно, чтоб без паники».
Когда сдвинулась в сторону переборка, стало понятно: без паники обойтись не получится.
– Мы падаем?! – визжал кто-то истерически. – Падае…
Рыдания.
– Капитан! – орал, дёргаясь в кресле, Портер. – Я требую ответа! Что вы сказали?! Что с двигателем?!
Он пытался встать, но мешали ремни.
Хань Симен в кресле не было. «Где она?»
– Падаем! – не своим голосом кричала Изабелла.
– Успокойтесь. Мы не падаем. Всё в порядке, я посмотрела.
«Ага, Сима уже смотрит вниз, – отметил про себя капитан Росс, направляясь к правому борту. – Надо прикрикнуть, чтоб они успокоились».
– А ну-ка заткнитесь все! Молчать! – рявкнул Джошуа, подойдя к борту. Чтобы разглядеть купол ресторана, пришлось прижаться к прозрачной стенке салона.
– Смещаемся только по вертикали, – негромко сказал Марсианин. – Я так и думал.
– Оставьте ваши комментарии при себе, – буркнул Джош. – Сима, вернитесь на место. Быстрее! И пристегнитесь.
– Что происхо… – снова завёл волынку Портер.
– Я сказал, всем молчать! – перебил его капитан. – Слушать меня!
– Сказано же, вернитесь на место, – негромко увещевал Марсианин.
– Я сажусь. Сейчас, – едва слышно отвечала Хань Симен, поглядывая на капитана искоса.
«Она спокойна. Нервы, как тросы. Вавилов у себя, спит, проверять не буду. Портер очухался. Бэла… Ну, будем считать, тоже. Все пристёгнуты, остался только Марси».