Космопорт
Шрифт:
— Есть ещё важная тема, которую надо обсудить. Высока вероятность нашего переселения на Байконур. То есть главный офис Агентства будет там. Вернее, он здесь останется, как официально зарегистрированное представительство, но фактическое управление будет на Байконуре.
Фрейлины, Люда и Вера, переглядываются, Марк держит покерфейс, Таша размышляет, Куваев слегка кривится. Только Овчинников и Касьянов непробиваемы. Так понимаю, этих двоих хоть в Антарктиду зашли, козырнут и отправятся.
— Может, не стоит торопиться с этой… эвакуацией? — осторожно интересуется
— Никто и не будет торопиться. Совсем не собираюсь вас в голую степь высаживать. А что не так?
Люда пожимает плечами и отводит глаза.
— Друзья мои, я мыслей читать не умею. Говорите, какие возражения?
— Давайте тогда я, — Марк по-мужски берётся за гуж, раз девочки отмалчиваются. — Столицу покидать — не очень хорошее решение. Мы удаляемся от центров принятия решений. Лично для себя и моей группы пока даже не вижу точки приложения сил. С девочками тоже понятно, Москва — это Москва, а Байконур — это глушь несусветная. Оговариваюсь, это не я так думаю, а они.
Вопросительно гляжу на фрейлин. Отводят глаза и отмалчиваются. Всё ясно с ними.
— Если тебе, Марк, найдётся там работа, то?
— То нет вопросов, поеду и буду работать, — пожимает плечами. — Но, честно говоря, тоже не хочется столицу бросать.
— А точно вопрос с Байконуром решён? — Таша интересуется вполне спокойно.
— Не точно. Но это лучший вариант в плане обустройства. Там просто уже есть всё. Посмотрите сами, — заряжаю на компьютере ролик, разворачиваю монитор.
Народ собирается, смотрит.
— 113-ая площадка, жилой сектор в зоне комплекса «Энергия-Буран». Надо собственными глазами смотреть, но на первый взгляд вполне ремонтопригодно.
Когда расселись обратно, продолжаю агитацию:
— Дело вот в чём. Правительство, а точнее, президент сватает нам Байконур. Я затребовал режим полной независимости от казахстанских властей, и если правительство решит эту проблему, перепишет Договор об аренде Байконура в нашу пользу, то у меня не будет причин для отказа. Сами понимаете, отказывать президенту чревато. А ему очень хочется оживить космодром.
Народ задумывается.
— Я, честно говоря, вас не понимаю. Вы что, не знали, на что подписывались, когда в Ассоциацию вступали, в Агентство? Оно как называется? Космическое, правильно? И что это значит? А то, что сердцем, вернее, позвоночным столбом, на котором всё держится, будет космодром. Разве это было непонятно с самого начала? Но космодром в Подмосковье не построишь. Нам этого даже система ПВО не позволит.
Ответить нечего. Девочки смурнеют.
— В бытовом плане всё будет прекрасно или близко к тому. Уж девчонок-то в неблагоустроенные места точно отправлять не буду. Когда вы получите квартиры в Москве? Я вам могу ответить с точностью до девяносто девяти процентов: никогда! А на Байконуре каждый из вас сразу получит двух- или трёхкомнатную квартиру. Не знаю, есть ли там четырёх- или пятикомнатные, но если появится желание, то можно подумать о переделке и объединении соседних.
— В личную собственность отдашь? — деловито интересуется Марк.
—
Оглядываю задумавшихся друзей:
— Делайте выводы. Мгновенно получите благоустроенное жильё, — загибаю первый палец. — Бытовая безопасность почти абсолютного уровня (второй палец). Близость к центру событий мирового масштаба (третий палец). И последнее больше для мальчиков: мы обустроим территорию так, как нам захочется. Опробуем на месте все наши технологии, начнём строить и запускать ракеты. Это будет только наша территория, где мы станем хозяевами.
Сжимаю в кулак всю пятерню.
— Я парки и лес люблю, — уже пораженчески вздыхает Люда.
— Посадим. Кто нам помешает? Берёзы там вряд ли будут расти, а дубы — запросто.
Когда слово берёт дядя Фёдор, все окончательно понимают, что вступают во взрослую жизнь. Усмехаюсь про себя. У меня-то давно травмат есть. В родном Синегорске оформить разрешение — два раза плюнуть.
12 января, суббота, время 18:20.
МГУ, ГЗ, сектор В, 16 этаж, комната Колчина.
— В Астану отбывает делегация правительства Российской Федерации, — тараторит бойкая журналистка на фоне самолёта, к которому шествует группа солидных мужчин. — В составе делегации глава Роскосмоса господин Борисов…
— Не прошло и года, — хмыкаю скептически.
Головой к коленям Светки сижу на полу, знакомлюсь с новостями страны и мира через планшет.
— Ты о чём?
— О том, что меня забыли взять, — немного подумав, добавляю: — Бестолочи!
— Кто?
— Наш МИД, кто же ещё? И вообще, все они там хернёй маются!
— Рассуждаешь, как типичный обыватель. Диванный эксперт, — Света осуждающе дёргает меня за волосы.
Немного подумав, через минутную паузу говорю:
— Ой!
Света хихикает. Продолжаю уже серьёзно:
— Если это то, о чём я думаю, то они натурально бестолочи. Борисов не зря в составе делегации. Скорее всего, речь пойдёт о Байконуре, поэтому надо было меня брать… впрочем…
Берусь за телефон.
— Дмитрий Родионович? Это Колчин Виктор, — надо же, поднял трубку. — Я вам не помешал? А то звоню в нерабочее время.
— В рабочее как раз звонить не стоит. Могу быть на докладе у начальства или с кем-то работать. Для этого и дал вам личный номер.
— Хорошо. Постараюсь много времени у вас не отнимать. По новостям увидел, что наши в Астану отправились. Наш вопрос будет обсуждаться?
— Предварительно, Виктор. Всего рассказывать не могу, сам должен понимать, всяко не по телефону. Наша тема стоит в ряду прочих на обсуждение. Встреча будет комплексной. Если говорить коротко, то начнём прощупывать позицию и настроение казахстанской стороны. Подробности только лично.