Космос Декстера. Пожиратели
Шрифт:
Потому что если в ходе расследования выяснится, что причиной уничтожения ретранслятора было вовсе не преднамеренное уничтожение, а, например, сбой электроники, воздействие радиации, столкновение с космическим мусором или незафиксированный метеоритный поток — только ленивый не попытается через суд взыскать с корпорации компенсацию за произвол службы безопасности.
Но если корабли задержаны не арестом, а по официальному предписанию экологической безопасности, если корабельное топливо не конфисковано, а «временно слито во избежание рисков», это уже совершенно другая ситуация.
Хитроумная
Они оправдали принудительный слив топлива официальным заявлением: якобы системы мониторинга колонии зафиксировали резкий рост вредоносных примесей в атмосфере. Анализ показал, что это, скорее всего, следствие утечки топлива в одном из внутренних резервуаров колонии.
Чтобы исключить вероятность возгорания при запуске корабельных двигателей и избежать возможного разрушения объектов инфраструктуры, все звездолёты временно переводились в статус «сухих» — то есть лишались топлива, а значит, возможности покинуть колонию.
Теоретически, как только «утечка» будет устранена, кораблям разрешат дозаправку.
На практике же это означало одно: корпораты могли сколько угодно тянуть время, держа здесь звездолёты под предлогом технических работ.
Конечно, это выглядело сомнительно и явно было притянуто за уши, но формально никто не мог обвинить корпорацию в незаконных действиях.
Да и охрана вряд ли хотела, чтобы им приходилось выделять людей для круглосуточного дежурства на каждом звездолёте. Гораздо проще было просто лишить корабли топлива — без него никто никуда не улетит.
Идеальный механизм контроля.
Я тяжело вздохнул.
Ситуация, в которой мы оказались, не вызывала у меня паники, но и радости не приносила. Любая задержка означала возможные убытки в будущем. Судя по всему, нас собирались задержать тут надолго.
Я бросил взгляд на экипаж, оценивая их реакцию. Пока что они держались спокойно, но я знал, что долго это не продлится, стоит им узнать, что на самом деле здесь происходит.
Мы не могли себе позволить простаивать здесь неделями. С другой стороны могли, ведь у всего этого был и неожиданный плюс.
При таком уровне контроля ликвидатор Синдиката сюда не сунется.
Событие подобного масштаба заставит ликвидатора некоторое время держаться в стороне от колонии. Если он даже планировал что-то предпринять, сейчас ему придется изменить и пересмотреть свои планы. Он не будет рисковать, пока здесь полно вооружённых до зубов охранников, а местный филиал корпорации «Изида» напоминал растревоженный улей. Ведь одним своим появлением в поле зрения корпоратов «Изида» тот гарантированно привлечет их чрезмерное внимание к своей организации.
Я чуть усмехнулся. Как бы корпораты ни бесили меня своим произволом, в этот раз их бюрократические уловки оказались нам на руку.
Хотя бы временно. К тому же для «Церы» это чистой воды формальность, ведь её баки и без того практически пусты.
Я сделал ещё один глубокий вдох. Дальше всё зависело от того, как быстро безопасники закончат свою проверку. Фогель, к сожалению, до окончания расследования ничего решать не будет и, соответственно, нам помочь не сможет.
Но одно я знал точно — просто так я не собирался сидеть и ждать. Нужно было позаботиться
Мы совершенно точно не станем дожидаться ликвидатора на Соунми.
Мне пришлось снова представиться одному из охранников, что стало, а некотором роде неожиданностью. Как оказалось, старший охранник, сопровождавший управляющего до его вездехода, вместо того чтобы вернуться к нам обратно, спокойно залез в салон броневика, следуя за Фогелем. Казалось, его поступок был лишён всякой логики, но когда я заметил, как небрежно и уверенно он это делает, я понял, что, скорее всего, ему приказали сопроводить управляющего «на ковёр» к руководству СБ колонии.
Что ж, Фогель сам разберётся с возникшими проблемами, а мне следовало сосредоточиться на решении своих.
Впрочем, новое знакомство с безопасником заняло не больше двух минут. По сути, это была всего лишь формальность, которую все воспринимали с должным пониманием.
Единственным серьёзным камнем преткновения могла стать ситуация с доступом внутрь корабля для остальных членов экипажа. Охрана была настроена довольно жестко, и изначально не желала пускать внутрь кого-то ещё помимо меня, заявляя, что мы должны ограничиться только необходимыми лицами для проведения проверок. Однако с этим вопросом вполне успешно справился доктор Блюм. Этот старик, обладая природным обаянием и умением уверенно вести диалог в довольно сложных ситуациях, сумел быстро разъяснить охране, что они не имеют права ограничивать передвижение членов экипажа. Он сделал это с такой убедительностью, что даже сами охранники начали неуверенно переглядываться и сомневаться в собственной правоте.
В отличие от вспыльчивой Ниамеи и словоохотливого дроида, который в любое время дня и ночи был готов к ссоре, доктор Блюм действовал с холодной головой. Словно опытный юрист, он по пунктам объяснял, что согласно законам, охрана не вправе создавать искусственные преграды для экипажа, который имеет полное право передвигаться по борту корабля. Его слова звучали как уверенные правовые аргументы, подкреплённые собственным опытом, а не сиюминутными эмоциями, что заметно действовало на нервы охраны.
Впрочем я быстро подавил своё удивление, ведь на самом деле всё было довольно-таки закономерно. Не стоило забывать, что доктор Валентайн, как выходец одного из золотых миров, обладал гражданством повышенного класса, следовательно по умолчанию оказался более подкован в различного рода юридических аспектах.
Тем не менее, даже после его долгих разъяснений, охранник, который заменил старшего группы, всё же некоторое время пытался сопротивляться. Он с упорством доказывал, что необходимо ограничить доступ посторонних лиц к важнейшим системам корабля, во избежание возможных помех в ходе расследования. Он говорил, что если мы действительно не имеем отношения к происшествию с ретранслятором, то спокойно переживём все неудобства, связанные с временным ограничением передвижения. И его доводы и аргументы были логичны, а я вполне понимал его точку зрения. Охрана должна была действовать на соблюдая максимальные предосторожности, а мы не имели права требовать исключений.