Космос на троих
Шрифт:
– Не очень точная формулировка, - улыбнулся Кельбер, - но похожий механизм. Распределив и внедрив корпускулы с помощью тетравира, получится воскресить не только отдельные виды, но и целые планеты, звёзды, галактики или даже конкретные вехи и ключевые события. Воссоздадутся архивы памяти, и возрождённые жители будущей вселенной узнают о нас. Мы отобразимся и сохранимся ещё на миллиарды циклов в иной реальности... Наследие не потеряется и не угаснет! Однако ради этого ныне живущим придётся многим пожертвовать. Чтобы продолжиться...
– Что это значит?
–
– У нас около двух тысяч циклов, чтобы подготовить тетравир и увести его отсюда на безопасное расстояние до того, как Млечный Путь и Андромеда окончательно притянутся и сольются.
– Но тетравир осуществляет и контролирует энергопрошивку, - напомнили из ряда андромедян.
– Без него цивилизация распадётся.
– Так и будет, - кивнул смотритель, - в любом случае. Однако тетравир нужнее целым и активным. Только он выдержит квантовый разброс с последующим коллапсом и взрывом. Очутившись в новой вселенной, он сработает в качестве преобразователя.
"Вот это да!
– подумала я.
– Подобно "бозону хиггса" кирпичиком следующей вселенной станут корпускулы ори-атани?"
– Сконструировав новую вселенную по образу и подобию...
– Примеряете на себя роль создателей?
– иронично отозвались в ложах джамрану.
– А если что-то пойдёт не так? Тетравир не справится, корпускулы растворятся впустую, либо информация исказится до неузнаваемости?
– Возможно, - согласился Кельбер.
– Стопроцентной точности не обещаю. Даже я - мастер измерений не в состоянии заглянуть отсюда за окоём... И всё же, что-то останется неизменным или примет диковинные формы, но определённый баланс сохранится и жизнь восстановится.
Смотритель как бы невзначай бросил взгляд в нашу ложу. Это не укрылось от меня и вмиг осенило:
"Астроморфы!"
Он смотрел на Тиа и Сэжара, поскольку знал. Но почему-то не сказал другим квиумвирам... Риген прав, и что-то с ориатонцем не так. Явно не договаривает... Мы с капитаном внезапно переглянулись, словно уловив мысли друг друга. Зарек тоже выглядел озадаченным и настороженным.
– Это всего лишь предположения!
– упирался шакрен.
– В конце концов, вам решать, - вздохнул Кельбер.
– Подумайте о последствиях... Или ваше решение станет роковым и завершит навсегда бесполезное существование.
Мне почудилось, или на его обычно невозмутимом лице промелькнули испуг, сомнение, тревога - набежали как облачка в небе при ветреной погоде и пропали. Сменившись хладнокровием и достоинством.
– Вам решать. И знайте, что тетравир долго не протянет. Мы только продлим агонию, циклов на тысячу или пятьсот. Ресурсы не беспредельны. Но если мы законсервируем хранитель на три миллиарда лет, он выстоит в решающий момент.
– Откуда такая уверенность?
– усомнился въедливый джамрану. Эрф, кстати.
"Видимо, это в их натуре", - подумала я и покосилась на Ригена. Тот взирал на соотечественника из будущего крайне одобрительно.
Ориатонцы загалдели, но Кельбер успокоил их, подняв ладонь.
– Я докажу, - ответил смотритель.
–
– Слушаем, - кивнул джамрану.
– Жизнь во вселенной зародилась и возникла гораздо раньше, чем долгое время считалось. Ныне известно, что первый биогенез относится к младенческом возрасту вселенной в реликтовом излучении большого взрыва, когда ей было всего пятнадцать миллионов лет, а не тридцать... Главным воплощением этой жизни и стали ори-атами... К сожалению или к счастью, мы осознавали, что нет у нас шансов добраться до нынешних времён... Обречённые на исчезновение с появлением звёзд второго поколения. Смертоносные по мощности процессы угрожали погубить нас, и всё же ориатонцы пережили первую волну, сконструировав хранителей... Следующая волна подвигла нас к отчаянному путешествию. Мы объединили четыре пирамиды в одну - тетравир, максимально опустошили скворы и поместили все корпускулы с данными в банк-инкубатор памяти. Всё, что сумели собрать и обработать. Затем бросили жребий... Я и несколько сотен моих сограждан отправились навстречу неизвестности. Остальные сознательно пошли на жертву, понимая, что возродятся, благодаря ядрам, в новом качестве. Мы не видели иного выхода. Технологии криостаза нуждались в усовершенствовании, и немногие добрались до цели, но мы здесь и выжили, и развились. Невзирая на космический хаос, что творился вокруг. Хранитель-тетравир защитил нас, а позже мы нашли себе дом и приумножились. В зале сейчас находятся потомки тех ориатонцев-первопроходцев. Благодаря корпускулам, из коих мы взрастили народ ори-атами и знания для него, воссоздав культуру... Теперь, наше время истекло.
– Что это значит?
– спросил кто-то из землян среди всеобщей тишины.
– Мы неизбежно вырождаемся, вымираем и ничего нельзя с этим поделать... Расплата за длительное существование цивилизации, превышающее все мыслимые и немыслимые сроки, за противоречие космическим законам, кои не мы устанавливали... Поначалу иссякнут скворы. Спустя два тысячелетия ори-атами перестанут испускать корпускулы, что так необходимы теперь. Ядра - хранители информации, строительные частицы будущей жизни в новой вселенной и ресурсы. Корпускулы создавали и обслуживали тетравир, обеспечивали энергией. Когда они иссякнут, не станет и тетравира. Единственный выход - создать запас и законсервировать с последующей миссией возрождения наследия в ином мире. Заверяю всех, что лишь тетравир выдержит любые излучения, возмущения и катаклизмы...
– Удостоверяю!
– Риго вскочил так неожиданно, что я вздрогнула. Кажется, он и квиумвиров напугал, и астроморфов. Взоры присутствующих обратились к нему.
– Он прав!
– продолжал Риген.
– Я - свидетель. На моих глазах хранители выдержали мощное гамма-излучение и защитили систему Ориату.
По залу поползли шепотки... Кельбер взглянул на капитана, морща лоб, и едва заметно покачал головой. Воздел ладонь, призывая к спокойствию и обсуждение продолжилось. Риген постоял немного и сел, сосредоточенно глядя перед собой.