Космос, нервная система и шмат сала
Шрифт:
— Его раздувает, — пояснил дед.
— Ее нашли потом?
— Кого?
— Девку ту.
— Конечно. Сразу нашли… Вся деревня, помню, смотреть сбежалась. — Дед помолчал и добавил задумчиво: — Она красивая была… Марья Малюгина.
Петька глядел на воду, в которой притаилась страшная коряга.
— Она здесь лежала? — Петька показал глазами на берег.
— Где-то здесь. Я уже забыл теперь. Давно это было.
Петька еще некоторое время смотрел на воду.
— Жалко
— А?
— Я про Марью.
— Хорошая девка была. Шибко уж красивая.
Шумела река, шелестел в чаще ветер. Вода у берегов порозовела — солнце садилось за далекие горы. Посвежело. Ветер стал дергать по воде сильнее. Река наершилась рябью.
— Пошли, Петра. Ветер подымается. К ночи большой будет: с севера повернул.
Петька, не вынимая рук из карманов, двинулся дальше.
— Северный ветер холодный. Правильно?
— Верно.
— Потому что там Северный Ледовитый океан.
Дед промолчал на это замечание внука.
— Деда, а знаешь, почему наша речка летом разливается? Другие весной — нормально, а наша в середине лета. Знаешь?
— Почему?
— Потому что она берет начало в горах. А снег, сам понимаешь, в горах только летом тает.
— Это вам учительша все рассказывает?
— Ага.
— Она верно понимает. Какие теперь люди пошли! Ей небось и тридцати нету?
— Это я не знаю.
— А?
— Не знаю, говорю!
— Ей, наверно, двадцать так. А она уж столько понимает. Почти с мое.
— Она умная. — Петька поднял камень и кинул в воду. — А я на руках ходить умею! Ты не видел еще?
— Ну-ка…
Петька разбежался, стал на руки и… брякнулся на задницу.
— Погоди! Еще раз!!!
Дед засмеялся.
— Ловко ты!
— Да ты погоди! Глянь!.. — Петька еще раз разбежался и снова упал.
— Ну будет, будет! — сказал дед. — Я верю, что ты умеешь.
— Надо малость потренироваться. Я же вчера только научился. — Петька отряхнул штаны. — Ну ладно, завтра покажу.
… Подошли к месту, где река делает крутой поворот. Вода здесь несется с бешеной скоростью, кипит в камнях, пенится.
Здесь водятся хариусы.
Разделись. Дед развернул невод и первым полез в воду. Вода была студеная. Дед посинел и покрылся гусиной кожей.
— Ух-ха! — воскликнул он и сел с маху в воду, чтобы сразу притерпеться к холоду.
Петька засмеялся.
— Дерет?
Дед фыркал, крутил головой, одной рукой выжимал бороду, а другой удерживал невод.
— Пошли!
Поставили палки вертикально и побежали, обгоняя течение. Невод выгнулся дугой впереди них и тянул за собой. Петька
— Ух-ха!
— Подбавь! — кричал дед.
Вода доставала ему до бороды; он подпрыгивал и плевался. Вдруг невод сильно повлекло течением от берега вглубь. Петька прикусил губу, изо всех сил удерживая его.
— Держи, Петра! — кричал дед. Вода заливала ему рот.
Петька напрягал последние силы.
Голова деда исчезла. Невод сильно рвануло. Петька упал, но палку из рук не выпустил. Его нанесло на большой камень, крепко ударило. Петька хотел ухватиться одной рукой за этот камень, но рука соскользнула с его ослизлого бока. Петьку понесло дальше.
Он вытянул вперед ноги и тотчас ударился еще об один камень. На этот раз ему удалось упереться ногами в камень и сдержать невод.
Огляделся — деда не было видно. Только на короткое мгновение голова его показалась над водой. Он успел крикнуть:
— Ноги! Дер… — И опять исчез под водой.
Невод сильно дергало. Петька понял: ноги деда запутались в неводе. Петька согнулся пополам, закусил до крови губу и медленно стал выходить на берег. Упругие волны били в грудь, руки онемели от напряжения. Петька сморщился от боли и страха, но продолжал медленно, шаг за шагом, то и дело срываясь с камней, идти к берегу и тащить невод, на другом конце которого барахтался спутанный по ногам дед.
… Дед был уже без сознания, когда Петька выволок его на берег.
— Деда! А деда!.. — звал Петька и плакал. Потом принялся делать ему искусственное дыхание.
Деда стало рвать водой. Он корчился и слабо стонал.
— Ты живой, деда? — обрадовался Петька.
— А?
Петька погладил деда по лицу.
— Нагружался я до смерти, деда.
Дед закрутил головой.
— Звон стоит в голове. Чего ты сказал?
— Ничего.
— Ох-хох, Петра… Я уж думал, каюк мне.
— Напужался?
— А?
— Здорово трухнул?
— Хрен там! Я и напужаться-то не успел.
Петька засмеялся.
— А я-то гляжу, была голова — и нету.
— Нету… Бодался бы я там сейчас с налимами. Ну, история. Понос теперь прохватит, это уж точно.
— И напужался ж я, деда! А главное, позвать некого.
— А?
— Ничего. — Петька смотрел на деда и не мог сдержать смех — до того был смешным и растерянным дед.
Дед тоже засмеялся и зябко поежился.
— Замерз? Сейчас костерчик разведем!
Петька принес одежду. Оделись. Затем набрал сухого валежника, поджег. И сразу ночь окружила их со всех сторон высокими черными стенами.