Костёр чужих желаний
Шрифт:
— Это значит, что не стоит задавать вопросы, ответы на которые ты не хочешь услышать, — глядя на лекарку глазами мудрого и любящего дедушки, пояснил Тхия.
«Задаёшь откровенные вопросы, но не хочешь слышать откровенных ответов» — вспомнилось лекарке не к месту.
«А, может, ну их всех на фиг, а? Меньше знаешь — крепче спишь?» — пискнул её здравый смысл. Девушка всесторонне изучила этот вопрос.
— Я могу узнать что-то неприятное конкретно про Дана?
— Не думаю, — покачал головой Тхия.
— Про кого-то из вас? Например, про тебя?
— Вероятно. Но про меня ты,
— Ага, именно поэтому мы вернулись к проверенной традиции «девушка ужинает у себя в комнате»? — съязвила Арха.
Честно говоря, то, что за общий стол её не удосужились позвать, ведунью задело. Скорее всего, от такого лестного предложения она и сама бы отказалась. Но ведь не позвали же!
— Арха, я арифед. Как и большинство моих вассалов, — ласково, будто умалишённой, пояснил Тхия.
— Ну, я в курсе. И какие выводы мне стоит сделать?
— Вряд ли наш ужин доставил бы тебе эстетическое удовольствие, — усмехнулся он фирменной арифедской улыбкой, демонстрируя кончики клыков.
Ведунья почувствовала себя полной и окончательной дурой. Нет, то, что арифеды питаются исключительно человеческой кровью, она знала. Но с Тхия у девушки эти знания никак не ассоциировались. Конечно, пару раз ведунья его видела с бокальчиком чего-то подозрительно красного. Но он же и ел вместе со всеми, и вино пил. Поэтому специфичность его… диеты у Архи из головы вылетела совершенно.
Действительно, данная трапеза наверняка задела бы её эстетические чувства. Вряд ли им кровь в бочках привозили.
— Извини, — покаялась лекарка, — не подумала.
— Нормальное твоё состояние, — усмехнулся Тхия и в воздухе перехватил полетевшую в него подушку.
— Ладно, умник. Так что там с Даном? — насупилась девушка.
— Уверена? — он посмотрел на Арху серьёзно, уже без всяких улыбок.
И, пожалуй, в этом взгляде было что-то ещё. Сожаление? Печаль? Только вот ведунья не была сильна в определении эмоций по глазам. Тем более, демоническим. Поэтому ей осталось только кивнуть.
— Но начать придётся издалека, — предупредил он.
— Да пожалуйста, — милостиво согласилась лекарка, — если не с рождения самой Тьмы, то можно.
— Не с рождения, чуть-чуть попозже. Ты знаешь, откуда взялись арифеды?
— Тхия, я на лечебном учусь, не забыл? Хаш-эды пытались решить проблему своей вечной жизни, которая не жизнь. И вывели вас. Ваше существование — это постоянная подпитка Жизнью с помощью человеческой крови. Поэтому вы тоже теоретически бессмертны. И со временем не превращаетесь в высохших мумий. Но сами Истинные решили, что эксперимент неудачный. Ответ засчитан, мастер ректор?
— Более чем, — ответил он несколько напряжённо, разглядывая собственные, сцепленные в замок руки.
— Ой, прости… — просипела Арха, в ужасе прикрыв рот ладонью. — Прости, я не хотела тебя обидеть.
На самом деле ей страстно захотелось побиться головой о кроватный столбик. Надо же было такое сморозить!
Девушка на четвереньках переползла на другой край кровати,
Но вместо того чтобы хотя бы подзатыльник дать или разораться, рыжий только опять щёлкнул Арху по носу.
— Все в порядке. То, что такт у тебя отсутствует напрочь, я и до сегодняшнего дня знал. Ладно, забыли. Давай лучше про… эксперимент. Никогда не задумывалась, почему его признали неудачным? И даже было время, когда хаш-эды перебили почти всех арифедов и не добили по простой случайности?
Ведунья помотала головой, усевшись и снова поджав под себя ноги. Честно говоря, о том, что Истинные пытались избавиться от собственного детища, она слышала впервые. Но, впрочем, лекарка никогда и не утверждала, что сильна в истории.
— Ты была права, когда сказала, что мы практически бессмертны, пока пьём человеческую кровь. В нас изначально нет ни крохи Жизни, только Тьма. Зато мы способны забирать чужую. Но у этого есть обратная сторона. Её называют Голод, с большой буквы. Но это не то слово. Голода мы не испытываем. Зато просто сходим с ума. Нет, не так. Мы теряем рассудок.
Он резко встал, отошёл к камину, повернувшись к Архе спиной и глядя на огонь. Блики пламени плясали на его волосах, превращая их в собственное подобие. Никогда раньше Тхия не был меньше похож на человека. Никогда раньше он не был больше похож на демона.
Ведунья невольно поёжилась, хотя знала прекрасно, что рыжий ей не опасен.
— Это страх, Арха. Если мы голодаем, то все вытесняет ужас. Чувства, эмоции, способность просто рассуждать. Это не голод. Ты чувствуешь, как тебя засасывает, затягивает Тьма. Медленно-медленно, как будто тонешь в болоте. Мы не умираем — мы растворяемся во Тьме. Это страшно. И даже если мы выныриваем, успеваем, то часть остаётся там. Это все равно, что жить, постоянно глядя на собственную отрезанную руку, которая гниёт. Я… не могу это описать. Просто пойми, что для нас не существует ничего, кроме Голода. И мы готовы на все, лишь бы его не было.
Архе показалось, что он вздохнул, как будто облегчённо. Словно непосильную ношу сбросил или самый тяжёлый участок пути преодолел. Конечно, лекарка не могла себе представить, о чем он говорит. Наверное, для того, чтобы его понять, надо быть арифедом. Но ведунья буквально кожей чувствовала, как ему трудно.
— Сначала все было не плохо, — продолжил он, снова поворачиваясь к девушке, но в кресло не садясь. — Мы достаточно сильные, быстрые. Конечно, не шаверы, но зато и к психозам не склонны. И реакция у нас лучше, чем у них. Одно время даже в императорскую гвардию набирали исключительно арифедов. А потом… Потом были три года неурожая, очень холодные зимы. На южном побережье случилось цунами, ещё где-то ураган. В общем, тяжёлое время для Империи, но ничего сверхъестественного. Только вот люди, которых, в том числе и нашими стараниями осталось и без того мало, начали умирать. А на войну у государства сил не хватало. Да и не до арифедов и их трудностей тогда было.