Костер и Саламандра. Книга вторая

Далин Макс Андреевич

— Я представляю следы памяти в мозговом веществе и нервах свежего трупа, — продолжала Вильма медленно, размышляя и говоря одновременно. — Но скелеты?

— На костях тоже есть, — сказала я. — Поэтому кости для протезов мы чистили. Сперва мы отчитывали, потом братец Фрейн отпевал — именно поэтому. Я не очень понимаю, откуда память в костях, но точно есть. Это уже касается моей работы. Мне, знаешь, эта память мешает.

— В нервах она конкретнее, — сказал Валор. — Непосредственнее. Но — наша леди-рыцарь права, в костях тоже есть. На сей счёт есть современные работы, написанные столь умно, что я понимаю одно

слово из пяти, — в его голосе прозвучала улыбка. — О наследственной памяти, сохраняющейся во всех клетках тела, к примеру.

— Мудрёно, — хмыкнул Жейнар.

— Тем не менее, — сказал Валор, — в ближайшее время мне предстоит заниматься именно этим. Научиться обращаться к следу памяти на костях. Или к следу души, если вспомнить, как этот феномен назывался в моё время. Я имел прелюбопытнейшую беседу с мессиром Лиэром… а потом — с нашим добрым другом мэтром Фогелем. Выслушивая их, я ещё сомневался… но этот милый молодой человек со своей вороной заставил меня принять окончательное решение.

— Вы имеете в виду беседу о лошадях? — спросила Виллемина.

Валор поклонился.

— А что о лошадях? — спросила я.

— Мессир Лиэр увлёкся практической некромантией, — сказала Виллемина. — Он сперва спросил меня, насколько возможно сделать для армии несколько десятков игрушечных лошадок, вроде тех, на каких разъезжала Железная Гвардия государя моего предка. Я послала разыскать кого-нибудь из вас, господа некроманты, и мой посыльный нашёл мессира барона.

Валор поклонился снова.

— И упомянутый барон, с изрядным отвращением думая о следах души на костях, да ещё и на скотских, мялся, отнекивался, отговаривался крайней занятостью и обещал подумать после, — сказал он с явственной иронией в собственный адрес. — Отказать прекраснейшей из королев он не смел, а соглашаться ему адски не хотелось.

— Это было вовсе не так, — ласково сказала Виллемина. — Но да, мессиру Валору впрямь не хотелось, а я, глупая, никак не могла взять в толк, почему.

— Мы тут балованы очень, — сказала я. — Мы вот уже в храме совершаем обряды. Вообразили себя белыми воинами. Протезы для душ, всё такое… А тут — такое тёмное, междугорское, средневековое…

— Но к Фогелю я сходил, — сказал Валор. — И он обещал собрать мне пару лошадей. В конце концов, если наш драгоценный друг Клай получит такую лошадь, это сильно облегчит ему жизнь, подумал я. В общем, мне представлялось, что это будет личный транспорт для наших некромантов. Что позволит им стать намного мобильнее на фронте… Но вот в чём вопрос, друзья мои… слушая лихую болтовню мэтра Квентина о дохлых воронах, я подумал…

И замолчал, сплетя пальцы. Его костлявые руки в лайковых перчатках смотрелись до изумления аристократично.

— Что подумал? — спросила я.

— О… ох нет! — Валор мотнул головой. — Ах, государыня, если это прозвучит совсем уж безумно, забудьте, что старый дуралей брякнул это! Я ведь подумал о мёртвой кавалерии! Не только для некромантов, но и для фарфоровых солдатиков.

Всех ошарашил.

— Невозможно же! — сказала я. — Фарфоровые же — простецы! Как они будут управлять кадаврами?

— На палочке верхом! — хихикнул Жейнар. — На косточке!

— С молитвой? — якобы невинно спросил Ольгер.

— Дорогой барон, вы меня заинтриговали! — нежно сказала Виллемина. — Поясните вашу мысль, пожалуйста. Ах,

я — как учёная собачка! Мне кажется, я всё понимаю — только сказать не могу.

Тяпка немедленно ткнулась носом ей в ладонь и принялась вылизывать: Тяпка уж точно всё понимала, но не могла сказать.

Валор поднял палец:

— Прошу минутку внимания. Итак, мы имеем кадавров… не таких, впрочем, какие были у вашего великого предка, ваше прекраснейшее величество. Те были очень примитивные. Сколько я могу судить, их ноги крепились к туловищу, набитому опилками, четырьмя довольно грубыми шарнирами, и двигалась эта конструкция, как карусельная лошадка… даже, пожалуй, менее удобно. Размеренными механическими рывками.

— Мой предок не отличался любовью к комфорту, — заметила Виллемина с улыбкой в голосе.

— Скорость и неутомимость кадавра были для него важнее, — согласился Валор. — В нынешнем веке это уже не пройдёт. Мэтр Фогель предполагает анатомически правильную конструкцию, позволяющую естественные аллюры, которыми передвигается живая лошадь. Это для фарфоровых воинов должно быть много удобнее и привычнее…

— Валор! — не утерпела я. — Как простой парень вообще тронет с места это чучело? И зачем? Вот объясните: зачем?

— Как — я не знаю, конечно, — вдруг выдал всё это время молчавший Ольгер, — но уж зачем… Ну как это «зачем», леди? Идеальный транспорт. Не надо кормить или заливать горючее. Пройдёт по практически любой местности. Скорость… Отличная машина!

— Да, — сказал Валор. — Мотор по бездорожью не пройдёт, велосипед тоже. Даже это новейшее изобретение — смесь велосипеда с мотором, на бензиновом ходу. Помножьте это на скорость кадавра, дорогие друзья. Никакое живое существо, в естественном теле или в искусственном, мы так не разгоним. Предполагаю, что сумею разогнать лошадь-кадавра до скорости паровоза.

Жейнар присвистнул, взглянул на Виллемину и покраснел. Виллемина хихикнула:

— Да, мне тоже хочется свистнуть, но я никогда не умела.

— Знаете, что! — вспылила я. — Это всё прекрасно, конечно. И скорость паровоза, и аллюры — всё это просто чудесно! Но я так и не поняла, зачем это простым солдатам! Вы с Фогелем можете хоть крылья присобачить этим лошадям — фарфоровые ребята всё равно не смогут их сдвинуть. Карусельные лошадки! Игрушечные коньки! Ну некромантам — я понимаю…

— Вы по обыкновению слишком торопитесь, деточка, — сказал Валор. — Я ведь говорил о следах души в костях. В том числе — и в скотских костях. Кадавры Дольфа совершали довольно сложные действия, удаляясь от него на изрядные расстояния, а управлял он ими как раз так. Приказом, внедрённым в след души.

— Всем лошадиным кадаврам один и тот же приказ не отдашь, — сказала я.

— Безусловно, — сказал Валор. — Придётся приказывать каждому в отдельности. Конкретно: реагировать на приказы одного конкретного человека. Определённого фарфорового бойца, дорогая моя деточка. Кадавр станет его личным средством передвижения: ни угнать, ни увести. Предполагаю, что связь нужно будет закрепить на голос и прикосновения. Рука на узде, шпоры, прикосновения коленями — и команды.

— Фантастика! — радостно заорал Жейнар. — Мессир Валор, можно попробовать? Мне, а? Вместе с вами, конечно, с вашими советами, но — как бы я хотел! У меня, знаете, столько мыслей! И я, знаете, это ведь умею!