Костёр в ночи
Шрифт:
Кузнецы переглянулись. У меня возникло такое ощущение, что они вели какой-то мысленный диалог, как будто были магами, и моё заклинание уже происследовалось.
Исследуется «Мессенджер «Социофоб». Завершено 20%
Не, не происследовалось. Значит, это какая-то спонтанная телепатия.
— Так-то вроде складно говорите, — пробормотал Балтак, почёсывая в затылке. — Да вот, боюсь, если вас тут видеть будут, нам кузню спалят. Народ уж больно озлобился...
— Нынче опять детей пожрали, — поддакнул другой кузнец.
— Может мне
— Да если бы на улице, — поморщился Балтак. — Лягухи в дома лезут. Как — никто не понимает! Вроде и ставни закрыты, и стёкла целы. А утром заходит человек к ребёнку в комнату, а там...
Он не договорил. Я вполне мог себе представить, что там.
— Через закрытые ставни? — переспросил я.
Кузнецы закивали.
— В туман, что ли, превращаются? — озадаченно буркнул я. — Как вампиры...
Вот это новость. Если всё действительно так, то никакой пользы от рун (которые я, кстати, и чертить-то толком не умею) не будет. Туман они не удержат, разве только трясину.
— Может, и в туман, — откликнулся один из кузнецов. — Мы того не знаем, мы не маги...
Все они смотрели на меня, как на неведому зверушку, с настороженным интересом. Вроде бы и помощи ждали, и сомневались, что я ради них пальцем о палец ударю. Верили и не верили, что я на что-то способен. А у меня как раз начал вызревать один из тех безумных планов, что я так всегда любил.
— Туман ведь от леса ползёт, так? — спросил я.
— Ага, — кивнул Балтак. — С другой стороны города — деревня. Там тоже клубится, но так, обрывками. А вот то, что весь город по кругу обболотило...
— Постой, — спохватился я. — А как же ты в деревню-то проходил? Через болота.
Балтак хитро усмехнулся:
— Ну, господин Ямос... Болот бояться — денег не видать.
— Ладно, понял, отстал, — улыбнулся я в ответ. — А по деньгам-то чего?
Начался деловой разговор. Мы много спорили, кричали. Я даже не заметил, как меня стали называть на «ты» и по матери. В общем, завязались непринуждённые товарищеские отношения.
— Оклад могу положить — пятнадцать гатсов в месяц, — рубанул воздух ладонью Балтак, пресекая дальнейшие прения. — Больше — ну никак! Ну всякое тут бывает — бывает, что и без работы сидим.
Пятнадцать гатсов, тогда как жильё наше стоит двадцать...
— А сверх оклада я что-то заработать смогу? — печально спросил я.
— А то ж! — всплеснул руками Балтак. — Вот на подковы заказ исполним — так ещё десятку сверху получишь. Обычно подмастерьям меньше платят, но тут...
Но тут да, поди разбери ещё, кто кому подмастерье. Хм, двадцать пять гатсов. Можно сказать, в этом месяце аренду и питание я успешно отбиваю. Может, даже с одеждой — не помню, сколько на шмотки улетело. Недурно. Хотя и мелковато... В который уже раз я с тоской вспомнил о своих утраченных богатствах, так легко доставшихся и так легко ушедших.
— Расти надо, — подвёл я итог разговору и своим размышлениям. — Мы должны больше зарабатывать!
И вот опять кузнецы переглянулись. Я насторожился...
—
Не всем хотелось делиться со мной «дельцем», это я видел по глазам. Но Балтак был старшим, и он принял решение:
— Дельце-то такое... Как бы Асзар не узнал, или ещё там кто... Стража, там...
— Ну? — подбодрил я.
Балтак не торопясь прошёл к верстаку и вытащил из-под него свёрток. Развернул тряпку, и я увидел плохо сработанный меч. По-настоящему плохо. Тяжёлый, громоздкий, без дола, с бессмысленно широким и коротким лезвием.
— Дай сюда! — не вынесла душа поэта.
Балтак протянул меч мне, деревянной рукоятью вперёд. Рукоять была «деревянной» во всех смыслах этого слова. Разумеется, никто не старался её бережно вытачивать несколько дней подряд. Сколотили из двух деревяшек и кое-как придали более-менее округлую форму. Это было оружие не для войны, а для ополчения.
— Народ хочет на лягушек идти, — пояснил другой кузнец. — А кто защищаться просто. Мы, вот, сковали один, да получилось...
— Вижу, — вздохнул я и, закрыв глаза, нащупал Пятую Стихию, затаившуюся в клинке.
Рыцарь во мне был страшно оскорблён таким надругательством над металлом. Да и металл-то — смех один. Что это вообще? На подковы лучше брали. То ли перекалили с непривычки. Хрупкий клинок получился, в бою такой через минуту переломится. Но мы это сейчас поправим...
Я почувствовал, как дух меча, маленький и затюканный, внезапно вскинулся и словно прислушался к моему зову. А потом, переполнившись радостью, начал меняться.
Глаза у меня оставались закрытыми, и самого меча я не видел, но чувствовал, знал, что составляющие его молекулы судорожно бегают, выстраивая новые, более прочные связи.
Наконец, всё закончилось. Дух меча успокоился и больше уже не выглядел маленьким и слабым. Наоборот, теперь я чувствовал в нём самого настоящего воина. Тогда я открыл глаза и увидел в руке самый настоящий меч. Он стал длиннее, уже, посередине вдоль клинка полегли долы. Какое-то высшее знание, пришедшее с посвящением в Орден Рыцарей, подсказывало мне, что всё сделано верно, по некоему канону, описать который я бы не смог под страхом смерти.
— Ого! — выдохнул кузнец. — И это... Много таких наделать смогёшь?
— А сколько надо? — спросил я.
— Много, — сказал Балтак. — Очень много, сэр Ямос. По пять дилсов за штуку, сверх оклада.
Магический ресурс: 1758
— Ну... — пожал я плечами, — так чего ждём? Тащите заготовки.
***
Работать без заклинаний оказалось одновременно легче и тяжелее. Легче — потому что не требовалось представлять древо, выбирать наиболее подходящее заклинание. Я был скован только своей фантазией. А тяжелее — потому что в каждой заготовке я видел свою неповторимую душу и старался подойти к ней индивидуально, раскрыть лучшие стороны и спрятать слабые. Металл всё же был очень плох, и, как я ни старался, настоящим рыцарским мечам мои поделки конкуренции составить не могли. Ну, так от них этого и не требовалось вроде.