Костоправ. Книга 1
Шрифт:
Если меня не подводила память, Думлосбены жили в другой части королевства — на западе. Интересно, когда папа успел с ним подружиться?
Я посмотрел на меч и удостоверился в его качестве. Он был исписан магическими письменами — скорее всего, это делало сталь более крепкой и лёгкой. Недешёвое удовольствие.
— Благородные собравшиеся, сейчас вы станете свидетелями Дуэли чести между двумя господами. — Церемониймейстер сделал эффектную паузу, обводя взглядом притихших зрителей, а затем продолжил, чеканя каждое слово: — Правила сего поединка гласят:
Ко мне и к Ганнеру вышли слуги.
— Господин, руку, пожалуйста, — обратился один из них.
Я протянул левую руку, и на моём запястье защёлкнулся тоненький браслет. Он плотно прилегал к коже, но не сдавливал и не мешал движениям.
— Если кто-то из дуэлянтов использует магию или если кто-то из магов посмеет вмешаться в их бой, Узы доблести известят об этом всех присутствующих! Господин Ганнер, господин Эйдан, займите свои позиции!
Я встал напротив Ганнера и неслышно выдохнул. Хорошо было бы размяться, да уже поздно. Ганнер улыбался. На его лице не было ни страха, ни напряжения. Неожиданно мне пришла очевидная мысль: он сдал экзамен в гильдии, раз пришёл сюда с мечом.
«Как бы не подохнуть здесь, — вдруг подумалось мне. — Вот и сходил на бал».
Извиняться, впрочем, я всё равно не собирался. Уж точно не перед Ганнером. В конце концов, меня обучал сам Емрис Вонгхар — лучший мечник Волноломных земель.
— Пусть бог Рондар дарует вам отвагу! — раздался голос церемониймейстера. — Начинайте!
Ганнер атаковал первым, сделав молниеносный выпад. Я едва успел отклониться, почувствовав, как лезвие меча со свистом рассекло воздух в опасной близости от моего лица. Не дав мне опомниться, Ганнер обрушил серию стремительных ударов. Я парировал, уходил в сторону, больше защищаясь и оценивая. Его техника была безупречной: каждое движение — выверенное и экономное, каждый удар — точный и сокрушительный.
Мы кружили по импровизированной арене, и звон стали эхом отдавался под сводами зала. Спустя несколько десятков ударов я вдруг осознал, что ничуть не уступаю ему в скорости. В этот самый миг мой разум обрёл кристальную ясность. Я видел каждое движение Ганнера, предугадывал каждый его выпад.
Секунда, и я перехватил инициативу. Теперь я атаковал, обрушивая на него град ударов. Ганнер отступал под моим напором, едва успевая отражать выпады. Я чувствовал его растущее замешательство и страх.
Ганнер попытался контратаковать, используя сложную связку ударов, но я с лёгкостью разгадал его замысел. Мой меч, казалось, обрёл собственную волю, становясь продолжением руки. Я ранил Ганнера в бедро, и он пошатнулся, на мгновение утратив равновесие. Этого мгновения мне хватило, чтобы стремительным выпадом полоснуть его по плечу. Ганнер вскрикнул от боли и неверяще уставился на меня.
Я не стал давать ему передышки. Новый удар, и меч Ганнера со звоном упал на мраморный пол. В зале раздались изумлённые возгласы и
Я не хотел его убивать, однако должен был проучить. Перекинув меч в левую руку, я увернулся от его отчаянного хука и врезал ему кулаком точно в челюсть. Он тут же рухнул на пол, словно подкошенный.
В зале воцарилась оглушительная тишина.
Глава 14
Ладонь, сжимающая меч, горела огнём; грудь тяжело вздымалась, а пот струился по лицу, разъедая глаза, однако душу наполняло чувство глубокого удовлетворения и гордости за самого себя.
Внезапно тишину нарушили хлопки — Фридолин громко рукоплескал, не спуская с меня глаз. Вскоре к нему присоединились остальные благородные.
Возле Ганнера столпились люди, пытаясь привести его в чувство. К моему удивлению, Рогнер и пальцем не повёл.
— Эйдан Кастволк одержал победу в честном поединке! — провозгласил церемониймейстер. — Он доказал свою доблесть и отстоял честь! Бог Рондар тому свидетель!
— Великолепный бой! — восторженно произнёс Фридолин. — Великолепный!
Понимая, что надо оказать почтение королевской семье, я вернул меч Кьювену, позволил слугам снять артефакт с руки и направился прямиком к трону. Остановившись на почтительном расстоянии, я поклонился:
— Для меня честь присутствовать здесь, мой король.
Затем я отвесил полупоклон королеве, принцам и принцессе, отдавая дань уважения.
— Где ты этому научился? — полюбопытствовал Фридолин. — Кто тебя обучал?
— Рыцарь Емрис Вонгхар, мой король.
— Емрис… — задумчиво повторил он. — Почему же я не видел его ни на одном турнире?
— Полагаю, он не гонится за славой, мой король, — ответил я. — И не особо жалует дальние поездки.
— Ха! — развеселился Фридолин. — Какой любопытный рыцарь! О, Рогнер, как твой сын?
— В порядке, мой король, — раздался позади голос Рогнера. — Будет ему уроком.
Он поравнялся со мной, и Фридолин спросил:
— Надеюсь, между Эйданом и твоей семьёй больше не будет недопониманий?
— Никаких, мой король.
Напряжение после боя постепенно отпускало, уступая место усталости и опустошению. Ноги подрагивали от перенапряжения, а по спине стекали струйки пота, неприятно холодя кожу. Хотелось поскорее помыться, упасть на мягкую постель и забыться глубоким сном.
— Мой король, мне… мне нужно прийти в себя после боя, — сказал я. — Если позволите, я оставлю вас.
Он благосклонно кивнул, и я поспешил откланяться. Под пристальными взглядами благородных я пересёк весь зал, миновал холл и вышел во двор. Я вздохнул полной грудью вечерний прохладный воздух, и сразу стало легче.
— Эйдан!
Я обернулся и увидел взволнованную Таму. Вслед за ней на улицу вышли Шаян и Цедас.
— Ты забыл, — сказал Цедас, протянув мне мой дублет.
— Из головы вылетело, — произнёс я, забирая одежду. — Спасибо.