Костры Фламандии
Шрифт:
Когда плита поддалась, взору Гяура открылись фиолетовые ступени лестницы. Князь сразу же направился к ним, но Хозар решительно преградил ему путь.
– Первыми пойдем мы с Ярлгсоном. Не правда ли? – обратился он к слуге графа.
– Воля князя, – взглянул швед на Гяура.
– Спускайтесь, – согласился Гяур.
– В трех сундуках хранится золоченое и серебряное оружие рода Закревских, канделябры, статуэтки, – все, что со временем способно украсить замок Гяура. В подземелье осматривайте, что хотите, – наставлял их Корчак. – Наверх же поднимите только две шкатулки. Они – в нише, в тайнике, слева
Он приблизился к лестнице, проследил, как те двое спустились вниз, и жестом поманил князя подальше от входа.
– Правильно сделал тот воин-оруженосец, что запретил вам спускаться. Это подземелье – не только надежное хранилище, но еще и смертельная ловушка. Не знаю, можно ли полагаться во всем на Ярлгсона. Пока что, правда, он ведет себя довольно смирно. К тому же у меня нет иного выхода. Но от слуг-чужеземцев можно ожидать чего угодно. Вас он захлопнул бы, меня убил, мало ли что.
– Будем надеяться, что в мыслях у него этого не было.
– Но лишь исключительно по доброте своей. К тому же вы должны знать то, чего уже никогда не узнают они. Справа тоже есть тайник. Открывается таким же образом. Там главные драгоценности и рода Закревских, перешедших к Гяурам вместе с замком, и князя Одара. Да-да, и князя. Они теперь хранятся вместе. Графиня Закревская все свое состояние завещала Гяурам. Трогать мы его пока что не будем, но, думаю, там вполне хватит для того, чтобы построить два таких замка, как ваш Грабов.
– И вы ничего из этих сокровищ не истратили? Ведь вы могли бы жить очень богато. Я уж не говорю о том, что другой на вашем месте попросту опустошил бы эти хранилища и распорядился их сокровищами по своему усмотрению. Скажем, попросту где-нибудь скрылся.
– Наш мир населен разными людьми, – со вздохом признал смотритель замка. – В том числе и теми, для кого понятия благородства и чести ровным счетом ничего не значат. Но, как вы уже поняли, это не о нас, не о Корчаках.
– Я и Бог – тому свидетели.
– Какую-то часть сокровищ мы, конечно, истратили, но лишь самую малость, в основном деньги, которые необходимы были нам для поддержания замка в каком-то более или менее приличном состоянии. Если бы мы получали деньги от вас, то, поверьте, к сокровищам и не притронулись бы. В то же время у нас не было распоряжения кого-либо из Одаров использовать эти средства для полного восстановления замка. Вот и сомневались: вдруг эти средства нужны будут князьям для освобождения придунайских земель вашего княжества?
– Что же заставило вас с такой старательностью хранить все это богатство? Страх перед хозяином? Но ведь у вас даже не было уверенности, что когда-нибудь сюда заявится кто-либо из наследников владельцев.
– Это верно, длительное время мы ничего не знали ни о вас, ни о вашем отце.
– Что же тогда?
– Чтобы ответить на этот вопрос, нужно произнести две исповеди. Первая – короткая. Смысл жизни рода Корчаков заключался в сохранении замка и его богатств. И мы заботились о том, чтобы нам было что сохранять.
– Вторая чуть длиннее, но более захватывающая?
– Прежде всего, жизненнее. Чтобы воспринять ее, нужно знать, при каких обстоятельствах Гяур стал владельцем этого замка. Случилось так, что он освободил из татарского плена самого графа Зиновия Закревского, его жену Ядвигу и сына Михася. А вместе с ними – и их надворного гайдука, или казака,
– Хозар! – чуть громче окликнул воинов князь.
– Мы здесь! – донеслось из глубины подземелья. – Осматриваем. Нашли какой-то ход.
– Не идите по нему! Ход очень давний, может обвалиться и погрести вас.
– Побережемся, князь!
Гяур помог Корчаку присесть на сундук и попросил продолжить свое сказание о замке и его владельцах.
– Оно уже недолгое, – предупредил хранитель. – Когда твой прадед уезжал, графиня была беременна. Она ведь встретила его совсем юной и, если не врут, очень красивой. Уж не знаю, каким там выдался у них прощальный разговор, но точно известно, что перед отъездом она уговорила князя купить у нее замок.
– У него нашлось столько денег? Мы, его предки, убеждены, что Одар-Гяур I так и погиб, не имея ничего, кроме меча и коня.
– Нашлось, князь. У него были свои тайники, далеко отсюда. Он сумел доставить их в чумацком обозе, спрятав под солью. Так что поверьте: ваш предок действительно в состоянии был купить такой замок. И он это сделал, передав почти все нажитое графине. Оно до сих пор хранится в тайнике, но в том, куда эти двое добраться пока что не смогут. Наверх они поднимут лишь незначительную часть сокровищ. Да еще то, что нажито уже нашим родом, Корчаков.
– Как, здесь имеются и сокровища вашего рода?! С какой стати? Ах, да, вы, потомки того, спасенного моим предком надворного казака Корчака, использовали подземелья замка в качестве надежного хранилища.
Януш Корчак предостерегающе поднял руку, дескать, не торопи с рассказом и не торопись с выводами.
– Все свое состояние графиня завещала сыну князя Одара-Гяура, поскольку знала, что у князя где-то в Греции есть сын; или же любому из потомков по мужской линии, который явится сюда. Ведь на самом деле графиня не продавала этот замок. Просто она надеялась, что князь еще вернется. Знала, что он женат, что не может жениться на ней, и все же… Потому решила: лучше будет, честнее перед Богом и людьми, если Гяур оформит купчую. Тогда уж наверняка никто к этой сделке не придерется.
– То есть они просто-напросто объединили свои состояния?
– Выходит, что так. – Болезненно вздохнув, Корчак долго и тяжело откашливался, затем, уже заметно осевшим голосом продолжил: – Она ведь любила его. Верила, что князь проведет остаток своих дней здесь. Кто может осуждать ее за это?
– У нас нет оснований. Итак, графиня ждала ребенка. Родился сын?
– Дочь. Янина. Знаю, о чем вы спросите: узнал ли князь, что у него появилась дочь? Узнал. Даже видел ее. Еще раз он появился в Грабове через три года. Это был его последний приезд. Через год князь Одар-Гяур погиб. Об этом сообщил один из его воинов. Уж не помню, как его звали. Словом, кто-то из меченосцев князя.